После нескольких секунд замешательства Сюзанна поднялась с кровати и пулей вылетела из комнаты, стараясь не смотреть на Мэгги.
– Неплохо сыграно, Мэг. – В голосе Трэвиса слышалось трудно скрываемое раздражение. Он прошел через комнату и закрыл дверь на балкон, с которого можно было наблюдать за салуном. – К чему ты затеяла это представление?
Магнолия взмахнула своими густыми длинными ресницами и хитро улыбнулась.
– А почему ты спрашиваешь, милый? – она подошла к Трэвису, провела рукой по его груди и прижалась к нему всем телом. – Я подумала, что раз ты не пришел сегодня вечером, мне следует сделать тебе сюрприз.
– Сюрприз? – он удивленно посмотрел на Мэгги. В любой другой момент после таких слов Трэвис сразу же овладел бы ею. Он обнял бы ее роскошное тело и перенес бы его на свою постель. Но в этот вечер у него не было настроения.
Магнолия кивнула, встала на цыпочки и поцеловала его в губы.
– Сегодня пятница, а в этот день у нас обычно бывает тет-а-тет. – Она улыбнулась и прижалась к нему всем телом, пытаясь вызвать у него ответное возбуждение. – Сегодня я голодна, как никогда, – промурлыкала Мэгги.
Трэвис обнял ее за плечи и осторожно отстранил от себя.
– Не сегодня, Мэг. Извини.
Магнолия разозлилась, но не подала виду. Единственное, чего ей хотелось в этот момент, это обладать его телом, а также отомстить этой певичке, на которую Трэвис, по-видимому, положил глаз.
– Это из-за нее? – спросила Магнолия. Слова стекали с ее губ, словно капельки яда. – Из-за этой певички, которую ты выписал сюда?
– Нет, – отрезал Трэвис. – Мне просто нужно кое-что сделать.
Магнолия надула губки и снова попыталась обнять его.
– Ну, дорогой? Ты ведь всегда так радовался, когда мы были вместе. Идем, мы с тобой…
Трэвис отвернулся от нее, затем нагнулся, поднимая бумажник.
– Я же сказал, не сегодня, Мэг. У меня куча дел.
– Дорогой, ведь это наша ночь. Мы всегда…
– Магнолия! – Трэвис назвал ее полным именем, что было признаком его явного раздражения. – Мы ведь договорились: никаких обещаний и обязательств.
Глаза Магнолии сверкнули яростью, готовой выйти из-под контроля. Но все же она сдержалась и с наигранным безразличием спросила:
