– Пусть пройдет.
Директор Бурджио ушел на пенсию лет десять назад, но все в городке продолжали называть его так, потому что больше тридцати лет он директорствовал в вигатском торговом техникуме. С Монтальбано они вели доброе знакомство, директор был человек широко образованный, просвещенный, остро интересовавшийся окружающей жизнью, несмотря на возраст; вместе с ним комиссар несколько раз совершал свои прогулки для успокоения нервов вдоль мола. Он пошел директору навстречу.
– Какой приятный сюрприз! Садитесь, пожалуйста.
– Поскольку я проходил мимо, то решил спросить, здесь ли вы. Если бы не застал вас на службе, я бы вам позвонил.
– Я вас слушаю.
– Хочу сообщить вам кое-что о пещере, где вы нашли оружие. Не знаю, интересно ли это вам, но…
– Еще бы! Рассказывайте мне все, что вам известно.
– Одним словом, хочу предупредить, что я говорю на основании того, что слышал по местному телевидению и что читал в газетах. Может, однако, дела в действительности обстоят не так. Как бы там ни было, кто-то сказал, что эта плита, которая закрывала вход, была превращена в дверь мафией или теми, кто торговал оружием. Неправда. Это, скажем так, приспособление произвел дед одного моего близкого друга Лилло Риццитано.
– Вам известно когда?
– Конечно известно. Около сорок первого, когда масла, муки, зерна стало не хватать из-за войны. В те времена все земли кругом Красто и Крастичеддру были собственностью деда Лилло Джакомо Риццитано, который сделал деньги в Америке путями не вполне законными, по крайней мере так говорили в городе. Джакомо Риццитано пришла идея закрыть пещеру этой отворяющейся, как дверь, плитой. Внутри в пещере чего только у него не было, и всем этим он приторговывал из-под полы с помощью своего сына Пьетро, отца Лилло. Они были люди без стыда и совести, причастные и к другим делам, о которых в то время порядочные люди не упоминали, может даже к мокрым. Лилло, наоборот, вырос совсем другим. Он был вроде литератора, писал хорошие стихи, много читал. Это он познакомил меня с «Твоими родными краями» Павезе, «Сицилийскими беседами» Витторини… [17] Я обычно приходил к нему, когда его домашних не было, в домик прямо у подножия горы Красто, с той стороны, что обращена к морю.
– Дом снесли, чтобы строить тоннель?
– Да. Точнее, экскаваторы срыли только развалины и фундамент, дом буквально превратился в пыль во время бомбардировок, предшествовавших высадке союзников в сорок третьем.
