– Было бы лучше, если бы наши дети оставались в браке приличное время.
– По-твоему, мы неправильно их воспитали? Дуэйн мысленным взором окинул те годы, когда они воспитывали Дики и Нелли до рождения близнецов. На его взгляд, они делали все, что полагается делать родителям. Они водили детей в воскресную школу, заставляли убираться в доме, шлепали за серьезные провинности и щедро хвалили, когда те вели себя хорошо. Очевидно, они не всегда бывали на высоте, но он слишком устал, чтобы разбираться в ошибках воспитания своих детей, да и головная боль не отпускала его.
– Я нервничаю, когда ты не отвечаешь мне, Дуэйн, – заметила Карла.
– У меня трещит голова. Когда она трещит, у меня плохо с ответами, – признался Дуэйн.
– Я чувствую себя виноватой, когда у тебя болит голова, – сказала Карла. – Вероятно, из-за меня ты так сильно переживаешь.
– Вини в этом ОПЕК, – отшутился Дуэйн. – Так проще, и можно спать спокойно.
Карла встала с кровати, надела ночную рубашку и вернулась в кровать. Потом она взяла в руки пульт управления и целую минуту перескакивала с одного канала на другой.
– С каждым днем все меньше и меньше интересного по ТВ, – пожаловалась она.
– Карла, перестань причитать. К моей головной боли ты не имеешь никакого отношения.
– Я в самом деле не хотела сегодня тратить все эти деньги, – продолжала оправдываться Карла. – Честное слово, лучше, если бы мы были бедны. Начав тратить деньги, трудно остановиться. Каждый раз, отправляясь в Даллас, я даю себе слово купить одно платье, а покупаю десять.
– Платья не виноваты, все дело в этих буровых установках, – сказал Дуэйн. – Тысяча платьев не дороже одной этой чертовой штуки.
– Джейси очень интересуется тобой, – перевела разговор на другую тему Карла. – Мне порой кажется, что она сожалеет, что не осталась здесь и не вышла за тебя замуж.
Дуэйн не поверил жене. Его любопытство было возбуждено, но по ее широко раскрытым глазам он понял, что достаточно одного-единственного вопроса с его стороны, и на него обрушится маниакальный поток слов, который может низвергаться часами. Он решил, что игра не стоит свеч.
– Ты никогда не говоришь мне о том, что тебя огорчает, – второй раз посетовала жена.
Дуэйн уже не помнил, с чего, собственно говоря, начались невзгоды его сегодняшнего дня. Мысленно он мог вернуться только к тому моменту, когда оплескивал лицо и лоб водой. Холодный компресс уже был не холодным. Он хотел было его сменить, но не хватало сил подняться.
