К ним подошел пожилой человек в белом халате и протянул Шиловой флакон.
— Станет дурно — понюхайте это, — спокойно сказал он.
Женщина безропотно взяла флакон и сжала его в кулаке. Помедлила еще пару секунд, потом решительно произнесла:
— Идемте.
И первая шагнула к столу.
Когда все приблизились к столу, вернее сказать — сгрудились возле стола, оперативник взялся за край простыни и немного откинул ее, открыв часть обнаженного женского тела — груди, живот, бедра.
Шилова отвернулась и ткнулась лицом Плетневу в плечо. Оперативник недовольно нахмурился.
— Я предупреждал, что это будет неприятно. Если хотите, мы вернемся к варианту с фотографиями.
Шилова качнула головой:
— Нет. — Затем медленно повернулась и уставилась застывшими глазами на труп.
— Ну? — выждав несколько секунд, поинтересовался оперативник.
— Это она, — тихо ответила Шилова.
— Почему вы так решили?
— Родинка… У нее на левой груди родинка. Видите — возле соска? Я видела эту родинку, когда мы были в душевой.
— Вы уверены?
— Да, я уверена.
— Значит, вы подтверждаете, что это — Марина Аристарховна Соловьева?
— Да… Я подтверждаю. Это она.
Шилова снова отвернулась и поднесла к носу флакон. Вдохнула и передернула плечами.
Оперативник снова накрыл труп простынею.
— Что ж, — сказал он, — сейчас подпишите пару бумаг, и опознание можно считать законченным.
* * *
— Вам, наверно, очень тяжело сейчас. — Плетнев смущенно посмотрел на Людмилу. Он терпеть не мог утешать женщин и сейчас был благодарен судьбе за то, что Шилова хотя бы не плакала. Пусти она слезу, и он бы совсем потерялся.
— Не легко, — так же тихо ответила Людмила. — Но я сильная, я справлюсь.
Они сидели в летнем кафе. Ветер трепал темные волосы девушки, играл оборками рукавов ее белой кофточки. Плетнев пил кофе, Людмила — крепкий коктейль. Она была бледна, под глазами пролегли тени, побелели даже губы, несмотря на то, что Людмила постоянно нервно их покусывала.
Она отхлебнула коктейля, откинула с глаз темную челку и внятно и раздельно произнесла:
— Это я во всем виновата. Одна только я.
— В чем? — не понял Плетнев.
— Я должна была ее отговорить.
— Вы думаете, что ее убил Родион Плотников?
— А разве есть другие варианты? Вы ведь сами сказали, что Марину нашли недалеко от его дома. Господи, я чувствовала… Нет, я знала, что с ним что-то не так. Поняла еще по его анкете на сайте знакомств. Поняла не умом, а сердцем.
Людмила отпила из стакана и прикрыла веки.
— Следствие еще не закончено, — сказал Плетнев. — Возможно, Плотников не виноват.
