Мальчик, подожди я тебе что-то скажу. Понимаешь,
мальчик, мне как-то нехорошо на работе и дома. Слы-
шишь, мальчик, они, оказывается, не желают меня ви-
деть. Они говорят, что я очень молчалив. Мальчик, ты
слышишь… Почему же я прослыл молчаливым… А по-
тому, что я молчу… А вот почему я молчу… Как я острил
раньше… Думаю, вот скоро заострю опять… Не начи-
наю… Как они умеют веселиться. Их веселит все. Кто-
то обгоняет их на лодке. Они кого-то обгоняют: «Эй вы,
ренегаты, куда повернули? Давай с нами. Ха-ха-ха-ха!
Куда он гребет, там мелко, ха-ха-ха. Ничего там нет. Ха-
ха-ха-ха! Ой! Танька с Манькой перевернулись! Ой!
Ха-ха-ха! Ай! Ха-ха-ха-ха!»
Да, Господи, хорошо же им. Это мне плохо. Это мне
несмешно. Молчалив я, крошка… Шутить как-то уже…
Все старые, все шутят. Все острят, Господи… И ещё с же-
ной у меня как-то глупо… прости, ты не спешишь?.. Я хо-
чу, чтобы она что-то делала, добивалась, умела. А когда
она добивается и умеет, как я хочу, мне обидно и я очень
раздражаюсь. Мужское какое-то самолюбие… Когда-то
ко мне на свидание приезжала девушка в «Волге», за ру-
лем. Это было красиво, а я не мог этого перенести…
Ты знаешь, с товарищем близким моим мы поссо-
рились. Он считает, что я его предаю, я не сдерживаю
своих слов… Да, не сдерживаю… Плохо это, правда?..
Ну и что, если я это мог объяснить. Это плохо… но…
Пойми меня… Знаешь, какие слова я не сдерживаю…
Вот эти по времени… В общем, я непунктуален. Я поче-
му-то вбил себе в голову, что знаю, когда мне быть точ-
ным, а когда нет… И еще не держу слов. Почему… Пони-
маешь, мальчик, я не умею отказывать. Мне бы сразу
сказать «нет», и я бы это слово сдержал. А не могу, гля-
дя в глаза, отказать, думаю, а вдруг, а попробую, а если
я попрошу этого. И говорю: «Позвоните, я попробую».
Как хочется разойтись с хорошим впечатлением
друг о друге. Это очень недальновидно. Обязатель-
ность, точность — это жестокость. Это понимание сво-
ей важной роли или какой-то роли. Правильно?.. Нет.
А более жалкой личности, чем я, я не видел.
Знаешь, когда я становлюсь смелым? Когда много
людей. Я думаю — это не смелость. Это тщеславие. Или
мышление раскованное. Многие молчат. Я могу ляп-
