– Да что ты, сынок! Разве Перун теперь тот? Ко мне его сила отходит! Скоро вся уже отойдет! – и елки за две макушки колючие ухватил да и выдернул из земли, будто морковки. – А Перун и до колесницы своей вряд ли дошкандыбает!
И от радостной этой вести засветилась глазами и тоненько захихикала топь.
– Цыть, позорные! – не зло, весело Велес прикрикнул. – Давайте-ка! Подарки тащите для жениха!
И ведь понесли, тут же в очередь встали – людям, подумал Жар, такое бы послушание! – и к ногам его складывать стали богатства земли: слитки золота, изумруды, сапфиры и еще такие каменья, которых он и названья не знал. И так хорошо журчали при этом:
– Повелителю! Князю! Богоравному!
– Богоподобному мужу! И его несравненной жене!
– Тому, кто возведет нас на небеса!
– Герою! Воину! Продолжателю рода!
Людей бы этим словам обучить.
А Велес еще и невесте дар преподнес. В коробочке из черненого серебра мазь чудодейственная лежала.
– Чтоб не обжег Ягодку сгоряча, – и подмигнул. – А обмажешь заранее и огонь ее не возьмет!
С полным коробом Жар от топи шагал и с таким теплом, разлитым внутри, которое у человека бывает, когда он после чужбины снова дома окажется.
Разволновался, расчувствовался Жар, и огонька в черном лесу не заметил, хоть и близко, а мимо прошел.
А были у маленького костра Ягда, Лада и Щука. За руки взявшись, ходили вокруг – то по солнцу, то против солнца. И так своим делом были увлечены, что тоже не приметили Жара. Сначала в огонь смотрели, а после – на большую луну. Как в миске застынет в мороз молоко – такая луна над их головами стояла. Всех богов просили, огонь и холод в помощники призывали, а потом и землю, и воду, и ветер – и их просили Ягде помочь, немочь на Жара наслать, в топь его завести, Коловула на него навести! До рассвета за Ладою повторяли:
– И ты могучий, и ты гремучий! Порази змия Жара, как ты Велеса поразил.
И много еще всего! А уже на рассвете когда костерок присыпали, ногами его притоптывали – так говорили:
– Сокройся, жар, в землю, навеки!
И от долгой бессонной ночи на траву присели без сил. Сами у Ягды глаза закрылись. А только вдруг затрясла ее Лада… Смотрит девочка, Фефила на поляне сидит – в котомочке ее роется. Котомочку эту, небольшую, размером с ладонь, за поясом Ягда всегда носила. А тут сняла ее, чтоб ворожить не мешала.
Прыснула Щука: что за зверек такой, что за причуда! А Ягда уже догадалась, только поверить боится. Встала с земли, позвала тихонько:
– Фефила!
