В утренних сумерках река ненадолго сделалась шире. А потом – была ли это все та же Сныпять, понятная и прозрачная, поспешающая, но медленно, как говорил про нее Родовит, и Ягду учил в каждом деле вести себя так же? – или это была уже совсем другая река? – и тогда, как было к ней обращаться, чтобы ее унять? – на рассвете эта чужая река сделалась уже невозможно узкой и быстрой. Река стала вертеть лодчонку, будто осиновый лист. А потом – так лошадиная кожа передергивается и сбрасывает с себя ненужного овода – чужая река подбросила лодку. И Ягда оказалась в воде.
– Что я тебе сделала? Я даже не знаю твоего имени! – в отчаянии кричала девочка и боролась с холодной и вздорной рекой. – Корень дуба! – хорошо хоть это имя она знала и вовремя назвала. Корень дуба был в этот миг над самой ее головой. Девочка за него ухватилась и что было сил стала вытаскивать из реки всю себя. Получилось! Она оседлала огромное, при свете утра уже нисколько нестрашное корневище и увидела: чужая река уносила прочь ее лодку. А рыжее беличье покрывало сначала долго кружила на месте, а потом, наигравшись, утащила на дно.
Чтобы лететь на облаке, надо быть легче ветра. «Как такое возможно? – с перехваченным горлом думал Кащей, а потом думал так: – Рядом с Симарглом и не такое возможно». Ведь они же уже летели! Лежали на облаке, как мальчишки лежат на плоту и рассматривают водоросли, рачков, рыбешек. Только вместо водорослей под ними едва заметно колыхались леса.
«Здесь люди уже не живут, – как обычно, без помощи голоса говорил Кащею Симаргл. – Здесь живут только духи вод и деревьев».
«Эти духи живут вечно, как боги?»
«Нет, они, как и люди, рождаются и умирают».
«А тогда для чего они? – почему-то разволновался Кащей. – И вообще, всё-всё остальное, кроме богов, всё, что исчезнет, – зачем?»
«Сначала спроси у себя: зачем то, что никуда не девается, не исчезает: камни, боги или небесный камень – луна?»
«Но это же ясно! – Кащей перестал смотреть вниз, он сел, обхватил руками колени. – Чтобы жить всегда! Вечно!»
«Жить и не изменяться?» – в улыбке Симаргла ему послышалось сожаление.
«Люди… и особенно дети, да? Они могут становиться другими! Лучшими, сильными!.. Да?!» – от волнения мальчик вскочил.
«Жить и небесное делать земным, понимаешь? Пусть на короткий миг. А все-таки это чудо! И оно непосильно богам».
Кащей не был уверен, что понял услышанное. Что такое небесное? Облако? Вот устанет оно, приляжет на землю и станет земною росой. Нет, Симаргл говорил не об этом. Он о том говорил, что может сам человек. Человек – даже бог не может. Но что?
