Затем явился маг и предсказатель будущего с ярмарки, потом профессиональный игрок, девушка с юга. Всё это американцы. За границей мы нашли баварского солдата, агента инквизиции в Испании, венгерскую еврейку, студента из Эдинбурга, который чуть не тронулся, отыскивая в книгах объяснение своему дару, кокотку из Парижа и молодую крестьянскую, чету из Австрии. С последними двумя нам повезло. Они сами нашли друг друга — это единственный случай среди путешественников, когда они оказались соседями… Видишь, какое разнообразие характеров! Ты можешь представить языковые проблемы, проблемы транспортировки, проблемы убеждения.
— Но не больше, чем с последними из найденных? — Хэйвиг почувствовал себя уязвленным.
— Да, примерно столько же. Ты же понимаешь, одни боятся присоединиться к нам, другое просто не хотят оставлять старую жизнь, третьи считают, что им выгоднее оставаться в таком состоянии, так как можно торговать предсказаниями будущего, этот не хочет бросать жену и детей. Я даже обдумывая план похищения его жены, но какой толк от путешественника, который неохотно отправляется за тобой? Мужчину можно запугать и добиться от него повиновения, но женщины… они чересчур трусливы, чтобы бояться чего-то определенного.
Хэйвиг вспомнил бесшабашную девушку, которая поцеловала его во дворе, но ничего не сказал.
— Как только у меня появились подчиненные, — продолжал Уоллис, — я смог расширить сферу своих действий. Теперь я могу изучать большие временные пространства и на основе полученных наблюдений формировать план действий. В первую очередь следовало создать фонды и опорные пункты в различных эпохах. Теперь я мог собирать путешественников из разных эпох, мог выбрать место, где лучше основать Ээрию. Местные изголодавшиеся жители с радостью встретили меня как своего повелителя, принесшего зерно для посевов и обеспечившего им защиту оружием.
Хэйвиг потер подбородок.
— Могу я спросить, сир, почему ты выбрал именно это место?
— Разумеется, спрашивай, что хочешь. Отвечу, если смогу. Сначала я подумал о прошлом, но даже в доколумбовой Америке мы могли бы оставить следы, которые озадачили бы будущих археологов. В этом же столетии феодализм, подобный нашему, распространен по всей планете, поэтому мы здесь не будем уникальными. Разумеется, наши подданные знают, что мы обладаем могуществом, и они называют нас магами или детьми богов, духов, кому что нравится. К тому времени, как цивилизация восстановится, о нас останутся только неясные слухи, ученые будут считать, что когда-то здесь существовал религиозный культ, один из многих.
