Дает Уборщице телефон.
Уборщица
. Ноль-два?
Гюнтер
(улыбаясь ). Ну, я же не знаю, куда вы звонили.
Уборщица
(набрав номер). Алле? Здравствуйте, это вас из замка снова беспокоят… Давно?… А что же делать?… Да, ошибочный… Нет, меня не пытают… Как вы сказали?… Могу я выйти?… (Прикрывает трубку рукой, обращается к Гюнтеру.) Могу я выйти?
Все смотрят на Гюнтера. Гюнтер не смотрит на всех.
Гюнтер.
Нет.
Уборщица
(в трубку). Нет. Алле, алле… (Возвращая телефонную трубку Гюнтеру.) Говорят, «ждите».
Повар Х.Ц
. Чего ждать?
Уборщица
. Ждите, говорят.
Хаген
(Гюнтеру). Фокус не удался?
Гюнтер
(улыбаясь). Нас едут спасать, Хаген?
Хаген
. Нас едут спасать, Гюнтер.
Гюнтер
(Плотному). Как я понял – вы адвокат моей жены?
Плотный
. Если вы муж моего клиента, я – адвокат вашей жены.
Гюнтер
. Одно не могу понять – кто сказал, что вы не можете быть и моим адвокатом?
Плотный
. Дело в том, что семейный адвокат – это не совсем то же, что семейный доктор. Помимо этического момента, возникает вопрос пластики образа, репутации…
Гюнтер
. Вот именно. Мне и нужен адвокат с пластичной репутацией.
Плотный
. Так – чисто теоретический вопрос, не имеющий отношения ни ко мне, ни к вам… Ну, вы понимаете…
Гюнтер
. Думаю, справедливо было бы назначить двойной, нет, даже тройной гонорар.
Плотный
. А тогда еще более теоретический вопрос – что я должен сделать? У вас проблема?
Гюнтер
. Да, небольшая. Вот этот господин. (Показывает на Новенького.)
Новенький
. Знаете, это, в конце концов, уже просто неприлично. Вы постоянно намекаете, что мы с вами были раньше знакомы. Видите же, что я болен, могли бы иметь снисхождение – рассказать обстоятельства. Обидно, правда. Я же и действительно ничего не помню.
Гюнтер
. Во-первых, я не намекаю, а так прямо и говорю: «Мы были знакомы.» Что ты хочешь знать?
Новенький
. Все… если возможно.
Гюнтер
. Все – невозможно.
Медянкина
(как человек простой и любопытный). Можно я послушаю?
Гюнтер
(наугад). Люся?
Медянкина
. Да… нет, Марина.
Гюнтер
. Давай, Марина, усаживайся поудобнее. Вот, давай, я подвинусь. (Пододвигается.) Господа, кто еще любопытствует, не ходите мимо – присоединяйтесь. Хаген Карлович, тебе место в первом ряду. (Медянкиной на ухо.) Никогда, Марина, не берите первый ряд. Это места для простаков. (Без перехода.) Девушка, вы мне нравитесь. (Марина делает большие глаза. Гюнтер продолжает.) Веду себя глупо. Но поймите и меня, жизнь я прожил настолько… непрозрачную, что меняться тяжело. Хотя и надо. (
