Я ощутил себя ребенком, который восторженно показывает родителям кляксу на листе бумаги и говорит: «Смотрите, я нарисовал нашу кошку». Я продолжал читать, забыв обо всем на свете, и лишь когда меня случайно толкнули в спину, я очнулся, захлопнул книгу и пошел с ней к кассе.
Кто-то уже услышал мою подсказку. Кому-то эти слова помогут принять себя как есть, со всеми своими несуразностями и странностями. Я хорошо делаю свою работу.
Еще я радовался потому, что смог понять, в каком режиме времени существовал последние несколько дней. Там за несколько моих суток успели написать и издать книгу. Значит, я пребывал в потоке быстрого времени. Никакой пользы из этой информации извлечь я не мог, но уточнение в знаниях всегда приятно.
Неожиданным стало для меня, что книга стоит восемьсот семьдесят рублей, но я не задумываясь отдал последнюю голубую бумажку, получив обратно порцию мишуры.
Возвращаясь к метро, проходя через турникет, спускаясь на эскалаторе и держась за поручень в поезде, я не отрывался от книги. Читал взахлеб, впитывал каждое слово, забыв о том, где я нахожусь. Да, кто-то разборчиво услышал меня во сне, очень разборчиво, до мелочей. Дизайнер тоже ощутил прикосновение. Замечательное решение с обложкой. А вот мерчендайзеры магазина не поняли, с кем имеют дело, и поставили книгу на полку с грязной белибердой о гаданиях, экстрасенсах и вампирах. Но что ж поделаешь: они механические люди, эти мерчендайзеры.
Я чуть не уехал дальше на юг, зачитавшись. Только на Павелецкой вспомнил я посмотреть на часы. Было шесть-пятнадцать. Неужели я так долго стоял в книжном, зачарованный своей находкой?!
Впрочем, не стоило тревожиться. Танцор никуда не собирался уходить. Вероятно, он даже забыл обо мне. Можно было прийти к нему и через час, и послезавтра вечером, и через месяц.
Я повернул налево и довольно долго шел вдоль шумного Зацепского вала. Минув подземный переход, я заметил, как за стеклом витрины плотный усатый мужчина привередливо провел пальцем по блестящему капоту черного Сааба… Свернув направо, я зашел на мостик через канал, минул его и по дорожке между стенами офисных зданий подошел к боковому входу Дома Музыки…
…Войдя в камерный зал, я сначала увидел ряды пустых кресел в полумраке. И только потом заметил вихрь на пустой сцене. Полупрозрачный тихо свистящий вихрь.
