Этот город - Алла Анатольевна Гореликова

Город умирал.

Сто тысяч жителей привычно крутились в повседневных заботах. Работали. Получали зарплату. Тратили. Все как обычно. Так же, как было когда-то, как будет потом. Обычно люди и знать не знают, жив их город или нет. А мертвых городов намного больше. Это факт. Данность.

Тлен и запустение, думал город подхваченную у кого-то из людей мысль. Ветер несет к реке бумажки, пластиковые стаканчики, обрывки кульков. Пахнет бензином и первой зеленью. Цветут по переулкам пролески, пробиваясь сквозь сугробы старых окурков. Тлен и запустение. Люди не умеют выделить их из бесконечности окружающих фактов. Поэтому люди живут даже в мертвых городах.

Катятся по тротуару пластиковые стаканчики. Ветер шуршит рваными пачками из-под чипсов, смятыми фантиками, уголками плохо приклеенных афиш. Ветер несет обрывки чужих мыслей. До получки… Шевелить лапками… Скотина… В холодильнике… Две бутылки… Тлен и запустение…

Как всегда по весне. Ранняя весна — это, ребята, просто ужас. И уши не заткнешь, что самое противное…

Нет никаких чужих мыслей, обрываю я себя. Все ты придумываешь. Депресняк у тебя, дорогуша, только и всего. Самый обычный весенний депресняк. Обострение. Витаминов больше жрать надо. И по солнышку гулять. И не воображать себе всякой ерундистики.

Сажусь на лавочку, вытягиваю ноги. Прячу озябшие ладони в рукава ветровки. Ветер, ветер, ты могуч… На донышке… Утюг!.. Как я ее вчера…

— Эй, бухгалтерия, перерыв кончается! Хорош рассиживаться.

— У меня, между прочим, имя есть.

— Да ладно тебе… что делаешь вечером?

Топиться иду… заколебали!

— Отвали. Отвали, кому сказала! Козел, куда лапы тянешь!

Отпихиваюсь. Вскакиваю. Бегу. Обгоняю пластиковые стаканчики, мятую фольгу, обрывки мыслей.

— Эй, да что с тобой?! Да стой же!

Дура… Другую… Перерыв…

Вот интересно, если в самом деле утопиться пойти, что будет?

Ну и вопросики… умру, вот что!

Умираю. Факт.

Ну и что? Кому какое дело? Вон она, река. Вода свинцовая… тяжелая, наверное… глюкнуться с моста, сразу судорога хватит, и не вспомню, что разряд по плаванию.

Бреду по набережной… слово-то какое громкое… всхлипываю, дура дурой… как же всё достало!

Факт?

— Нет, просто… всё достало, все достали… смысла нет.

Не факт.

— Ну да. Знаю, истеричка. Дура. Ненормальная. Тридцать скоро, а ума, как у восьмиклассницы, — под ноги подворачивается банка из-под пива, громыхающая, так и напрашивается на пинок. — Достало. Надоело. Не хочу, — катится, гремя, обгоняет хлипкие полупрозрачные стаканчики. Хоть ее попинать, и то хлеб… душу отвести. — А что, имею право! Моя жизнь. Задолбали. Коллеги. Начальство. Отчеты. Работу домой на выходные, — банка, не выдержав побоев, перелетает низенький парапет и уплывает, покачиваясь. Кричу вслед: — И город этот, из которого даже в отпуск не вырвешься, да! А вот хрен вам всем!