— Обыкновенно...
Голос у нес низкий, хрипловатый, как у джазовой певички былых времен.
— Я хочу сказать, с морфием или без морфия?
— Вы же знаете, что я с этим покончила.
— Дай-то Бог, — кивает майор. — А позавчера вечером чем ты занималась?
— Позавчера? — Она слегка поднимает черные брови, но лицо ее остается все таким же безжизненным. — Кажется, была в кино.
— Ага, прекрасно... Что же ты смотрела?
— «Багдадского вора», — не колеблясь, уточняет девушка.
— Этот фильм в течение недели ни в одном кинотеатре не показывали, — в свою очередь уточняет Драга-нов. — Скажи это Апостолу, или Бояну, или тому, кто подучил тебя врать мне.
Она молчит, словно все это ее не касается.
— Ну а потом, после кино, в котором ты не была, чем ты занималась?
— Пошла домой.
— Одна?
— С Бояном... если это имеет такое значение.
— Никакого значения это не имеет... Раз с Бояном... Тем более что вы сговорились...
Майор замолкает на время, как бы раздумывая над тем, продолжать ему этот бесполезный разговор или прервать его. Потом спрашивает:
— И все же, в котором часу вы пришли домой?
— К одиннадцати.
— В твою мансарду?
— А куда же еще?
— И больше не выходили? Лили кивает.
— Странно... — тихо роняет Драганов.
Однако его замечание не производит на девушку никакого эффекта.
— Странно... — повторяет майор. — Потому что люди видели, как вы в полночь выходили из «Ягоды».
— И что же в этом странного? — по-прежнему невозмутимо реагирует Лили. — Просто у меня нет часов. -Она поднимает руку и сдвигает рукав. — Вот, поглядите, нет у меня их. Правда. И вообще я не слежу за часами. Хотя если бы я заранее знала, что вы меня вызовете, я бы взглянула на них, чтобы быть точнее в своих ответах.
— А ампулы?
Лили даже не спрашивает, «какие ампулы», а продолжает сидеть с безучастным видом, откинувшись на спинку стула, скрестив ноги, потупя взор, словно ей захотелось маленько вздремнуть.
— Ампулы, те, что Фантомас стащил в аптеке в ту самую ночь! — кричит Драганов, чтобы разбудить ее.
— Впервые слышу.
— Знаешь, Лили...
Она лениво поднимает темные глаза и как бы для того, чтобы избавить его от напрасных усилий, произносит:
— Ничего я не знаю.
Произносит спокойно, но так, что в этой фразе отчетливо слышится другое: «Ничего я вам не скажу».
Драганов нажимает на кнопку под столом и отдает появившемуся милиционеру распоряжение:
— Уведи ее! Следующий!
В этот раз следующий — Боян.
— Я полагал, что нам с тобой больше не придется встречаться, по крайней мере тут, в этой канцелярии, — вставляет Драганов после нескольких незначительных вопросов.
