Нет, теперь надо было продумать все так тщательно, чтобы, как говорится, комар носа не подточил.
— Итак, по словам капитана, он меняет гребцов каждые три часа. На это время отработавшую смену запирают в трюм. Вряд ли удастся изъять оттуда вашего земляка без шума. Наверняка — даже если мы уберем сторожей — убежать захотят все рабы, а это без шума не обойдется.
«Уберем сторожей»! Это кто говорит? Недавний граф или опытный врач? Тот, что себя‑то защитить не сможет! Конечно, Соня и виду не подала, что допускает такие мысли в отношении Жана, — зачем обижать хорошего человека? Нужно послушать Мари, у нее все же есть некие представления о происходящем, пусть однажды она и работала совсем на другой стороне.
— Давайте я влюблюсь в Рафида, — предложила Сонина служанка.
— А разве можно влюбиться вот так, по договоренности? — удивилась Соня.
Мари посмотрела на нее с некоторой укоризной. Мол, госпожа, аристократка, а не понимает такой простой вещи.
— Я хочу сказать, как бы влюблюсь. Ведь когда вы сходите вниз, ваше сиятельство, все смотрят только на вас. А если я буду ходить туда‑сюда как влюбленная дурочка, на меня в конце концов перестанут обращать внимание.
— Могу и я спросить: кто такой Рафид? — поинтересовался Жан.
— Тот, кто чаще других присматривает за рабами, — пояснила Мари.
Соня и сама приметила этого плечистого малоразговорчивого надсмотрщика, который всякий раз взглядывал с неодобрением в ее сторону, едва княжна появлялась на нижней палубе. Во‑первых, здесь он был царь и бог, могущий любого из рабов казнить или помиловать. Однако присутствие аристократки мешало ему разойтись в полную силу. Во‑вторых, рабы — в основном молодые мужчины, годами не знавшие женщин. И хотя они делали вид, будто увлечены греблей, он чувствовал, как в присутствии молодой и красивой женщины над скамьями с гребцами будто сгущался сам воздух.
Мысленно он награждал аристократку самыми непотребными словами, но вслух боялся хоть как‑то выразить свое недовольство. Потому, когда однажды Соня вниз не спустилась, а появилась ее служанка, в присутствии которой Рафид мог не стесняться…
Надо сказать, что за два месяца следы побоев, которым подверглась Мари на «Святой Элизабет», исчезли. Правда, Жану пришлось слегка подправить разбитый нос девушки, но в остальном, как с удовольствием сообщил он Соне, с лицом девушки не произошло ничего серьезного. Мари не красавица, но мужчина, несомненно, обратит внимание на ее прекрасную кожу, на красивую грудь и симпатичные глазки.
