Пэн, на радость детям, гонялся за хрюкающими тварями, время от времени лупил их мечом плашмя по жирным спинкам, отчего свинки разбегались ещё резвее. Если б его жена, Магда, не притащила полное ведро помоев и не вылила в корыто, он бы их только поразгонял.
"Видишь, какой я герой!" - гордо произнёс тогда его отец с толстеньким брюшком, когда свинки прибежали к любимой еде в свинарнике, а старшие братья и сестра Фрола осторожно закрыли за ними ворота.
Также он прихватил из того же тайника чёрный плащ с серебряной застёжкой - отец с гордостью говорил, что плащ гномовский, что какой-то гном пропил его в трактире, поспорив, что перепьёт знаменитого Тунка, а он его выкупил у того же Тунка, который часто подобным образом развлекался с приезжими. Правда, рассказывая эту басню, Пэн забывал, что посторонним вход в городок был запрещён указом их драгоценного мэра. Карлики не любили связываться с людьми, с эльфами и гномами, хотя, конечно же, торговали с ними. Но только на ярмарках. В городок пускали только карликов. Возможно карлики боялись за добродетель своих дочек и жён, невольно вспоминая о том, каким образом некоторые потомки обзавелись золотистыми волосами. Фроло подозревал, что отец сам сшил этот плащ по образу и подобию гномовских походных плащей.
Фроло высыпал из копилки несколько серебряных, одну золотую и кучку медных монеток - подарки сердобольных родственников на его дни рождения.
Даже не оставив прощального письма, он открыл круглое окошечко и неловко вывалился наружу вместе с торбой, из-за которой он чуть не застрял в этом окне.
Потом Фроло не оглядываясь, подошёл к дереву:
– Прощай, прекрасное дерево! Я ухожу навсегда!
– Без меня?
Из листвы выпрыгнула Фиалка с похожей сумкой, завёрнутая в почти такой же гномовский плащ, только подороже, тёмно-синего цветка, с золотой застёжкой у горла.
Золотистое сияние дерева, соперничавшее с луной, выглядывающей из-под быстро бегущих облаков, придало тонким чертам круглого личика и большим серым глазам нечто эльфийское, чистое и прекрасное. - Я с тобой! - решительно заявила она, вздёрнув маленький подбородочек. - Даже если не возьмёшь, я сама за тобой увяжусь, как злой дух… то есть, тень.
Он на некоторое время остолбенел, уставившись на неё с молчаливым восхищением, затем, опомнившись, покачал головой.
– Нет, дорогая моя Фиалка, ты не сможешь жить в лесу! Дикие звери, орки, тролли… Ночная сырость, пауки, крысы, змеи… А твоя избушка очень тёплая и уютная.
