Подошла очередь. Тамара Сергеевна, пересиливая дрожь в коленях — она все еще не могла успокоиться после нелепой встречи, — вошла в кабинет начальника паспортного бюро, подталкивая под локоть помрачневшую Таню. Нелегкая стояла перед ними задача — униженно просить позволения на Танину прописку у этого ненавистного фашиста, помочь ему лишний раз ощутить себя хозяином и земли этой, и людских судеб. Чуткая Тамара уловила состояние Тани и, сразу позабыв о своем волнении, заговорила нараспев:
— Поклонись, Танечка, господину начальнику.
И Таня напряженно поклонилась, как участница самодеятельности в плохом спектакле.
Тамара протянула Танин паспорт:
— Очень вас прошу, пропишите бедную сестренку двоюродную. Сирота круглая, отец с матерью погибли. Из Витебска она, еле добралась до нас.
— Из Витебска приехала? — Фашист плохо говорил по-русски и поэтому старательно отчеканивал каждое слово. — Паспорт есть, а пропуск где? Нет пропуска? Как же она сумела? Да вы знаете, за это…
Тамара Сергеевна слушала, потупившись. Ее предупреждали: почуявший взятку хапуга поначалу начнет пугать посетителя. Он прекрасно знает: если смутить человека, заставить того потерять самообладание, то и взятку можно выжать покрупнее. Так нет же, ничего у него не получится. И Тамара сказала, недоуменно пожав плечами:
— Да чему вы, господин начальник, удивляетесь? Что девушка прошла без пропуска? На то она и девушка, да еще славненькая. Попросила солдат, повела очами, улыбнулась — мужское сердце и растаяло, пропустили. Вы и сами, мужчина такой интересный, должны понимать…
Иногда люди и более тонкие бывают падки на самую грубую лесть. Фашист усмехнулся самодовольно, сказал «обождите» и скрылся в соседней комнате, оставив дверь приоткрытой. Паспорт он унес с собой.
Разные мысли одолевали Тамару в те долгие минуты, когда они с Таней в томительном ожидании стояли у огромного пустого стола. Что, если фашист сейчас звонит в Витебск, справляется там о Татьяне Климантович? И ему ответят, что такая давным-давно там не живет или еще что-нибудь в этом роде… Как быть тогда? Уйти к партизанам? А дети и старая мать? И можно ли бросить на произвол судьбы Таню? Судя по всему, она прибыла сюда с важным заданием. Но вообще… может оказаться, что выбора и вообще не будет, лучше не думать про это.
Тамара подняла глаза на Таню:
— Может, тебе лучше пока уйти отсюда?
С растрепавшимися кудряшками, с потемневшими глазами, которые от волнения казались вдвое больше обычного, Тамара казалась смертельно напуганной девочкой. Таня ответила ей ободряющей улыбкой.
