Он проверил на прочность эти тезисы в первый же день лета, когда пришел в гости к одной из прихожанок совершать таинство исповеди и по необъяснимому стечению обстоятельств оказался в ее постели. Когда вдруг явился благоверный этой замечательной прихожанки, отец Велимир от неожиданности свалился с кровати и охнул, потому как ушиб бок. Тем самым он апробировал на практике первый тезис. Из окна же вылетел разгневанный муж, который почему-то не поверил, что такая близость духовных отца и дочери питается исключительно благочестивыми и высокодуховными устремлениями. Судя по его воплям, с кровати падать все-таки не так дискомфортно, рассудил мудрый пастырь.
– Он говорит: а какого хера ты тут с моей женой пасешься, урод бородатый? – красочно рассказывал Владу Свиридову сам герой этого эпизода. – А я ему говорю: знаешь ли ты, грешник и христопродавец, притчу про священнослужителя, который отрицал, что Иисус был евреем. Когда его спрашивали, как же такое может быть, если Иисус был сыном еврейского бога и родился от гарантированно еврейской матери, он потрясал в воздухе указующим в небо перстом и восклицал: «Сие для меня тайна!»
– И к чему ты травил эту байку? – лениво спросил Свиридов.
– Да так, – уклончиво буркнул отец Велимир и почесал окладистую священническую бороду, – время тянул… надо же мне было штаны надеть, чтобы, значит, этого богохульника…
Свиридов звонко хохотал и от души хлопал вечно влипающего в различные приключения друга по здоровенному мускулистому плечу, которое более приличествовало иметь борцу или боксеру-тяжеловесу, нежели служителю матери нашей церкви.
По правде говоря, у Владимира было не так уж много поводов для радости в эти жаркие дни на рубеже времен года. Главным основанием для того, чтобы считать жизнь прекрасной, была фантастическая победа «Манчестера» над «Баварией», когда, проигрывая уже в добавленное время, англичане сумели забить в ворота Оливера Канна два мяча с интервалом буквально в несколько секунд и завоевали Кубок чемпионов. Свиридов скакал по квартире брата так, что позавидовал бы и любимый питомец Ильи – мартышка с гордым именем Наполеон.
Хотя, стоит признать, триумф «Манчестер Юнайтед» был единственным светлым пятном среди беспросветно черной полосы последних трех недель. Как выражался сам Свиридов, он вступил в зону действия так называемого неврастенического синдрома. Это означало, что у Влада резко портился его обычно терпимый и вполне коммуникабельный и веселый нрав, и он начинал брюзжать и раздражаться. Брюзжать на всех и вся и раздражаться на все. Это сильно доставало отца Велимира, который, в противоположность своему мрачному другу, по выражению младшего брата Владимира – Ильи, даже морду бил весело и красочно, с шутками и прибауточками.
