– Я попытаюсь, – пообещал Ким, чувствуя себя слабым и опустошенным, и когда его веки, невыносимо тяжелые, закрылись, он не пытался этому противиться и легко позволил себе впасть в теплое, приятное состояние полудремы.
Он любил Николь… он любил и Салли, но по-другому. Если бы у него было время… если бы можно было перенести свадьбу… Ему нужно время, чтобы подумать, разобраться… он посоветуется с отцом… интересно, не пришли ли письма от Николь… и он вспомнил, что не отправил те, которые написал на борту «Белой звезды». Они по-прежнему должны лежать в кармане его шинели. Нужно отправить их… он так устал… ему так хочется спать…
* * *
– Как ты себя чувствуешь? – Это был голос отца.
– Лучше, – ответил Ким.
– Ты нас здорово напугал, – сказал Лэнсинг Хендрикс. Ему не нужно было говорить, что грипп мог привести к смертельному исходу, – мать Кима стала когда-то одной из жертв этой болезни.
– Извини, – сказал Ким. – Ты же знаешь, я это не специально. Для меня не было писем?
– Нет, – сказал его отец. – Но из всех нью-йоркских газет опять звонили, а Эс. Ай. Брэйс звонил два раза в день.
– Я не готов к свадьбе, отец, – выпалил разом Ким. – Она слишком скоро! Все случилось так быстро! Мне нужно еще время…
– Это означает, что ты напуган, – сказал Лэнсинг и с пониманием улыбнулся. – То же самое случается с каждым мужчиной. Ответственное решение, оно пугает любого. Если тебе от этого станет легче, то я могу сказать, как называется твое состояние: жениховский мандраж.
– Отец, это – совсем не мандраж, – заявил Ким. Он был очень бледен, но в дрожащем голосе появилась сила.
– За две недели до того, как я женился на твоей матери, я сказал ей, чтобы она вернула мое кольцо. Я сказал ей, что не люблю ее и что не могу жениться на ней. За три дня до свадьбы я снова успокоился. Ким, у нас была счастливая свадьба и счастливая жизнь. То же самое будет у тебя с Салли.
– Папа, здесь все сложнее. Я встретил другую женщину, – признался Ким. – Я люблю ее.
– Кого? – Отец моргнул от удивления. – Кого? Я не знал, что ты встречаешься с кем-то, кроме Салли.
– Это случилось в Париже. Я встретил эту женщину, и мы влюбились, – сказал Ким. – До тех пор пока я не встретил Николь, я, по существу, не знал, что такое любовь. Это – восхитительно! Она дала мне гораздо больше, о чем я думал и на что имел право рассчитывать, больше того, что я мог ожидать от женщины. Я не думал, что она существует где-нибудь. Это женщина из моего воображения. – Лэнсинг-старший слушал в молчании. Ким говорил страстно и в этот момент напоминал свою мать, Лэнсингу было больно его слушать. – Ты не веришь мне, да? Ты думаешь, что я сошел с ума? Да?
