Я нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке.
– За что?
– Я тебя обвинил в попытке меня подставить. А это была не ты. Стрелу пустил парень, который лучше всех в нашей школе стрелял из лука - это оперение я узнаю где угодно.
Я повернулся к двери.
– Разве это не правда, Воробушек О’Грейди?
Нагнувшись, чтобы якобы завязать шнурок, я схватил несколько пирожных, упавших с тарелки королевы, и теперь швырнул их вверх, целясь в единственную лампу под потолком.
Она разбилась, и в полной темноте стрельба началась почти сразу же. Но этих нескольких секунд мне хватило, чтобы смыться, пока дама бубен и сержант О’Грейди по прозвищу «Воробушек» радостно всаживали друг в друга пулю за пулей.
В моем деле своя рубашка ближе к телу.
Жуя пирожное, я вышел из дворцового парка на улицу. Остановившись у мусорного ящика, я попытался сжечь конверт с фотографиями, которые на бегу выхватил из кармана O’Грейди, но дождь лил так, что огонь никак не разгорался.
Придя в контору, я позвонил в совет по туризму и заявил, что подам жалобу. Мне сказали, что дождь хорош для посевов, а я сказал им, куда они могут идти со своими посевами.
– А кому сейчас легко? - услышал я в ответ.
И я сказал:
– Это да.
