Весна | страница 83
– И эта тоже заиграет, надо только уметь.
– А как же, чего ей не играть, заиграет; я только говорю, что иная тоже еще очень хорошо играет. Завтра еще чуточку поупражняюсь, тогда увидишь, какие польки я из нее вытяну.
– Но, Март, польки – это же еще не самая лучшая музыка.
– Ой, конечно, лучшая, да еще марши – ух, здорово!
– Я один раз слышал, как наш учитель у себя в комнате играл, то совсем тихо, то громче и громче… ох и красиво! Мне бы тоже хотелось научиться так играть. Хоть и печальная была та музыка, зато красивая.
– Ну да, музыка бывает разная. Мой покойный старик дядя, так он, помню – я тогда еще совсем мальчонкой был, – играл «Как француз шел на Москву». И знаешь, Арно, вот это была штука! Все там было – и как русские женщины плачут, и как французы «ура» кричат, радуются. Ух, черт! Как соберемся мы, мальчишки, так, бывало, ватагой за ним по пятам и ходим: сыграй да сыграй! Делать нечего – берет старик скрипку и играет. А мы слушаем, аж уши шевелятся. Вот это была музыка!
– А сейчас эту вещь уже не играют?
– Да нет, кто же нынче старые песни играть станет. Их в наше время никто и не помнит. Говорят, будто эту вовсе нельзя играть – «Как француз шел на Москву». Запрещено будто. Не знаю, на ярмарке это было или где в другом месте – один парень, говорят, заиграл, а урядник тут как тут: не смей!
– Откуда же урядник сразу узнал, что это и есть та самая вещь?
– Ну, те-то узнают.
– А как ты думаешь, Март, – правда, будет хорошо, если я, когда научусь играть, выучу эту вещь. Как ты думаешь?
– Конечно, хорошо.
– А кто-нибудь еще помнит ее?
– Кто его знает. Может, и есть такие. Но сначала я хочу выучить ту, печальную, что учитель играл. Тоже красивая была. А ты сам помнишь это – «Как француз шел на Москву»?
– Да где там… Кое-какие куски, да и те – точно в тумане… Подожди, как это там было…
Март зажмурил глаза, несколько раз слегка постучал пальцем по лбу и затем стал тихо, про себя мурлыкать какую-то мелодию. Временами он останавливался, стараясь ее припомнить.
Тра-ра-ра-ри-ри, тра-тра-тра-ри-ри, тир-ра-ра-ра-ра… Постой, постой, как же дальше? Ах да: три-ра-ра, три-ра-ра, три-ра-ра, трих-трах-тра. Да, так и есть. Дальше шло быстрее, – трарит, трарит, траритта – тат – татааа… Ну да, вспоминается, надо только вспомнить. Ладно завтра попробую на скрипке, посмотрим, может, что и получится.
Было уже далеко за полночь, когда оба музыканта отправились наконец спать. Всюду было темно, только редко-редко где мелькал огонек. Погода была такая же, как вечером, тихая и теплая: за окном резво кружились снежинки. Где-то вдали залаяла собака, послышались глухие голоса, потом опять все стихло. В доме царила тишина. Из горницы доносилось тиканье стенных часов и мерное дыхание спящих.
