– «Гамлет», – сказал Спок. – Акт первый, сцена четвёртая.
– Мистер Спок, – произнёс Джим с некоторой резкостью, – ни у кого из нас нет ни малейших сомнений в Вашей памяти. Запускайте компьютер. Приготовиться к варпу.
Зулу проверил готовность.
– Готов, сэр.
– Мистер Чехов, щиты.
– Подняты, адмирал.
– Да будет удача к глупцам благосклонна, – сказал Кирк тихо.
– Вергилий, – сказал Спок. – «Энеида». Но цитата…
– К чёрту цитату, Спок! – вскричал Кирк. – Запускайте компьютер! Мистер Зулу – варп!
Корабль рванулся вперёд. Свет солнечной короны стал мерцающим. Корабль нёсся сквозь спектральные линии, и по мере того, как нарастала частота волн, свет становился из жёлтого резким бело-голубым, а затем – фиолетовым.
– Варп два, – сказал Зулу.
«Баунти» содрогался от варпа, от магнитного поля, от солнечной гравитации.
– Варп три…
– Хорошо, так держать, – сказал Джим.
– Варп пять… варп семь…
Щупальце короны дотянулось до корабля и, ухватив, безжалостно сжало его.
– Я не уверен, что корабль выдержит, сэр! – голос Скотта звучал из интеркома отдалённо и слабо. Корабль отчаянно боролся за жизнь.
– Отступать поздно, Скотти, – сказал Джим.
– Сэр, температурная защита на максимальном уровне!
– Варп девять, – продолжал Зулу. – Девять и две… девять и три…
– Мистер, Зулу, нужна скорость отрыва!
– Ускорение продолжается, сэр… Девять и семь… Девять и восемь… Порог отрыва…
– Хорошо, – сказал Кирк. – Так держать.
На экране побежали строчки данных. Близко, слишком близко к Солнцу… слишком большая скорость… Грань между пространством и временем исчезала…
– Давайте, мистер Зулу!
Жар пересилил защиту. Ускорение ощущалось даже сквозь искусственную гравитацию.
«Баунти» вырвался из пространства и нырнул во время.
Джим вспомнил…
Картины прошлого беспорядочно возникали перед ним. Он видел «Энтерпрайз», взрывающийся в космическом пространстве и сгорающий в атмосфере Генезиса. Видел Дэвида Маркуса, лежащего мёртвым среди своей разрушенной мечты. Видел молодого Спока – там, на Генезисе, Спок стремительно повзрослел. Но память Джима устремилась в прошлое, и время двинулось вспять. Вулканец стал намного моложе. Картины сменяли друг друга всё быстрее и быстрее, и Джим видел, как друзья его делаются всё моложе и моложе. Спок изменился меньше всех, ибо вулканцы жили дольше и старели медленнее землян. Морщины, прорезавшие лицо Маккоя за годы пребывания в космосе, исчезали, пока доктор не стал выглядеть так, как в тот день, когда Джим, только-только получивший лейтенантские нашивки, впервые увидел его. Джим вспомнил мистера Скотта, сомневавшегося поначалу в способности молодого дерзкого капитана командовать лучшим кораблём Звёздного Флота. Он вспомнил Кэрол Маркус, какой они была, когда он доставил её обратно на Землю; какой она была, когда они расстались много лет назад; какой она была, когда они впервые встретились.
