Жена архитектора фрау Хинкельбург относилась к Анне-Луизе так же снисходительно, как и все другие, но она, по крайней мере, была приветлива и вежлива. Сегодня она села за один столик с Анной-Луизой и Гансом и стала рассказывать все известные ей новости.
В Альтгартене постоянно рассказывали различные истории о русских военнопленных, которых содержали в здании неработающей фабрики позади пивоваренного завода. Граждане Альтгартена с возбуждением говорили о большевиках и даже немного побаивались их.
– Чтобы русские не вздумали ночью проникнуть за забор, – рассказывала фрау Хинкельбург, – спустили двух злейших сторожевых собак. Собаки были настолько голодные и злые, что даже их хозяева носили толстые защитные перчатки. И все же утром оказалось, что собак сварили и съели. Остались только косточки.
Фрау Хинкельбург сделала паузу, чтобы отрезать кусочек кекса и отправить его в рот. Анна-Луиза почувствовала, что собеседница ждет от нее каких-то слов, до не стала делиться своими замечательными новостями, приберегая их, чтобы наслаждаться ими пока в одиночку. Не успела фрау Хинкельбург проглотить кусочек кекса, как снова улыбнулась Анне-Луизе и продолжала:
– А фрау Керстен хочет посадить яблони за кладбищем и купила земельный участок, который арендовала до этого у фрау Рихтер. Это, наверное, все на те деньги, которые она получает за свой картофель. – Она смахнула крошку кекса с уголка рта. – Я слышала, что фрау Керстен складывает деньги в обитый кожей сундучок, ' который прячет в спальне. Говорят, она не сдает деньги в банк, так как боится, что с нее будут взимать налоги.
– Ее дом заново штукатурят, – сказала Анна-Луиза.
– Да-да, и делают это французские военнопленные, – добавила фрау Хинкельбург. – А вы заметили среди них такого высокого, с крошечными усиками?
– Тот, который отдает всем распоряжения?
– Э-э, если правда то, что говорят о нем и фрау Керстен, он не только отдает распоряжения, дорогая моя девочка.
– Но ведь фрау Керстен почти пятьдесят лет!
– Э, милочка, на старой скрипке еще можно сыграть много замечательных мелодий! -громко засмеялась фрау Хинкельбург и зажала рот рукой таким жестом, который казался ей весьма изящным. Бриллианты на ее пальцах засверкали. – До француза она, говорят, метила кое на кого повыше.
– Что вы говорите! На кого же это? – воскликнула Анна-Луиза.
– На вашего хозяина, дорогая. Анна-Луиза добродушно рассмея лась:
– Герр Бах и эта жирная старая фрау Керстеп?..
