Я и сам делюсь печалью и скорблю, не пряча слезы, Ведь моим устам остались лишь несбывшиеся грезы.
Как мячом, играла честью, но победу, безусловно, Над соперниками все же одержал я, пусть духовно!
Вся цена душе, о роза, твоему равнялась взгляду, И, коль сердца не осталось, оболочки ей не надо.
На твоем пути, наверно, вовсе душу потеряет Тот потерянный, чье сердце у тебя в руках сгорает.
Что отвыкнет от страданий и без сердца оп едва ли. Тот, чье сердце так привыкло к безысходности печали.
О Хосров, не лучше ль сразу, не испытывая жалость, Кончить все земные счеты, если сердца не осталось?
* * *
Сердце, верящее в то, что красавиц покорит, Я сравнил бы со стеклом, что взялось разбить гранит.
Но и праведник-аскет, торопящийся в мечеть, Просто, как зеленый плод, не успел еще созреть.
Ты спросила: "Это кто?" Слух ласкал небрежный ток. "Дервиш, - кто-то дал ответ. - Просит милостыни он".
О притворство! Но зачем за неверность клясть подруг, Коль подругам красота изменяет тоже вдруг?
Знаешь ты - зачем заря? Чтоб тавро разлуки мог У влюбленных выжигать полыхающий восток.
В этом мире все не так. Тошно жить Хосрову в нем. Оттого играет он с красотою, как с огнем.
* * *
Когда источаешь улыбкою мед, Никто у торговцев сластей не берет.
Когда возникаешь на миг предо мной, В глазах - кипарис, озаренный луной.
Сверкнешь красотой - расступается ночь. С тобой состязаться и солнцу невмочь.
Бледнеет, но спать не уходит луна. Должно быть, от ревности ей не до сна.
О прелести локонов я промолчу, Безумцев запутать в кудрях не хочу.
Нет, я не один восхищаюсь тобой. Увидев тебя, восхитится любой.
Я - раб твой, и все ж всемогущ и велик. Владыка и раб у владыки владык.
Ты перлы стихами, Хосров, произнес И в мир превратил первозданный хаос.
* * *
Не думай, что влюбленные - Адамовы сыны. О друг мой, это ангелы, бесплотные, как сны. Не духи ли воистину Меджнун, Вамик и Вис, Из горних тайн обители спустившиеся вниз? О пери, будь источником и впрямь воды живой Для жаждущих, которые уходят в мир иной!
От твоего видения в бессонной тьме ночей Бегу, как мышь летучая от солнечных лучей.
Хосров на грани гибели из-за твоей красы. Наставник - прочь! Что мертвому дыхание Исы?
* * *
О, верь, тебя не заменю красавицей другою, Клянусь лежащей пред тобой во прахе головою!
Мою могилу посетишь в ином тысячелетьи И розу верности найдешь по-прежыему в расцвете.
Тоскою мой развеян прах. Я у нее в неволе, Но ветру прах моей тоски развеять не позволю.
