Открыться ты в любви своей
И победить ее, конечно.
Дай я с Инес поговорю
Она полезной стать нам может.
Командор
Ах, если мне она поможет,
По-королевски одарю!..
ЯВЛЕНИЕ IV
Те же и Лухан, одетый жнецом.
Лухан
Кто здесь с тобой?
Командор
Лухан мой верный!
Здесь Леонардо, он один...
Лухан
Готовь дары, мой господин!
Командор
Ты просьбы не страшись безмерной,
Немало у меня добра
В Оканье, но хочу узнать я...
Лухан
Как сильно нас меняет платье!
Знай: к Периваньесу вчера
Косить хлеба я напросился,
Одет жнецом... Он взял меня.
Неузнан, с нынешнего дня
В его дому я поселился.
Командор
Когда б с тобой я был!..
Лухан
Так вот!
Мы, косари, чем свет в дорогу,
На пашню, а тебе подмогу
Сама судьба нежданно шлет.
Твой Периваньес отлучился
В Толедо и на эту ночь
Меня оставил, чтоб помочь
Твоей беде. Я согласился.
Итак, сеньор, когда уснет
У входа шумная ватага
Жнецов, заслышу ль стук я шага,
Иль знак условный у ворот,
Тебе немедля я открою
И провожу, коль скажешь ты,
К ногам жестокой красоты,
К ее заветному покою.
Командор
Чем я смогу, подай совет,
Такую оплатить услугу,
Лухан?
Лухан
Доверься мне, как другу,
Сокровищ лучше в мире нет.
Командор
И как ты все устроил живо!
Как ловко мне помог в беде!
Итак, помехою нигде
Не будет пахарь мне ревнивый!
Когда мне дверь откроешь ты,
Когда жнецам их сон удвоишь,
Любви безумной путь откроешь
Ты в мир надежды и мечты.
И как сложилось все удачно:
Он сам в Толедо ускакал,
И, что важней, он не узнал
Тебя под маскою прозрачной!
Ах, да! Ты оглядел весь дом?
Лухан
А как ты думаешь? Еще бы!
Дошел до солнца... до особы,
Что жжет тебя своим огнем.
Командор
Ужель ты к ней войти решился,
Был дивным солнцем ослеплен?
Нет! Ты - испанский Фаэтон!
Как ты дерзнул, как не смутился?
А чем был занят ангел мой?
Лухан
Она в высокой части зала
Иглой узоры вышивала
По коже темноголубой.
Ни шелка, ни парчи в покое,
Признаться, не заметил я.
У кожи срезаны края,
На ней тисненье золотое.
Так вот, сеньор мой, и суди...
В Кастилье знает стар и молод:
"Чуть август в дверь, в лицо нам холод".
Уж над страной прошли дожди,
И Периваньес пред студеной
Зимой, став рыцарем вполне,
Решил повесить на стене
С твоим оружием попоны.
Я тут же все сообразил
И так подумал, сердцем весел:
"Нет, ты оружье не повесил
К ногам любви его сложил..."
Командор
Тебе, скорее, возвестило
Мое оружье со стены,
Что во владение страны
Оно захваченной вступило.
И пусть висит... Что из того?
Вися, не станет побежденным.
