— Это меня Сережка, паразит, выкинул. — сообщил глава семейства Нищиных.
Рукавицын кивнул, потом произнес:
— Ладно. Сейчас мне некогда. Зайду завтра. Или ты мне лучше позвони. Вот моя визитка, не потеряй. А то у тебя тут выпить… как-то не то. Ну, бывай, Григорий.
Он хотел было выйти, но Гришка вцепился ему в плечо и заговорил:
— Это… Василь… деньги уж коли есть, так займи по душам. А то вон оно как.
— Только не говори, что это на лечение, — отозвался Рукавицын, но деньги дал. Сто рублей.
Он появился не завтра, а послезавтра. И не один, а с высоким статным парнем, носящим смешную и совершенно ему не подходящую фамилию Курицын. Сама фамилия, а тем паче сочетание фамилий — Курицын и Рукавицын — рассмешило Гришку, и он смеялся до колик и до угрюмоватого тычка Василия:
— Ну, Григорий. Утихомирься. Дело к тебе есть.
Гришка поднялся с дивана.
— Как-кое дело?
— У тебя квартира большая? — спросил его Курицын, он же Гриль.
— Да, а что ж! Четыре комнаты, — гордо заявил тот.
— Нам нужна одна.
— Пожить, что ли? А… ну нет, я понял, — оценив брезгливую усмешку на лицах и Гриля, и Василия, исправился Гришка. — Комната, значит?
— И полная конфиденциальность, — добавил Гриль. — Я слыхал, ты недолюбливаешь своего сына?
— У-у-у… блина… чтоб…
— Все ясно, — оборвал его Василий. — В-общем, он не только тебе пакостит, но и другим людям. Серьезным. Нужно, чтобы он перекантовался у тебя два дня, но из квартиры его никуда не выпускать. Если мусора запалят, у тебя все чисто: скажешь, что у сына белая горячка, буянит, вот и пришлось связать. Думаю, что тебе поверят, — с непередаваемой иронией добавил Гриль.
— А кому… что? — взъерошился Гришка. — Кому он… а мне ничего за это не будет, что он кого-то там серьезных… нет?
— Будет. Будет гонорар. Если, конечно, он у тебя надежно перекантуется.
При слове «гонорар» Нищин насторожился и стал оглядываться по сторонам, а потом приложил руку к губам и выговорил:
— Тс-с-с… тут у меня жинка. Она если услышит про деньги, все под ноль вычистит. А сколько денег-то?
— А сколько хочешь. В разумных, конечно, пределах, — ответил Рукавицын.
Аппетиты Гришки не простирались дальше ящика водки, но тем не менее он зажмурил глаза и выдохнул:
— Пять… нет, десять тысяч!
Василий надменно улыбнулся, а Гриль сказал:
— Хватит и пяти.
— А… м-м-м…
— Аванса не будет! — резко оборвал его Курицын. — Мы не пенсионный фонд.
Григорий было надулся, но, посмотрев на холодное и ничего не выражающее лицо Гриля, сдулся и пробурчал:
