– У меня с собой световой пистолет, – сказал Комаров.
– Боюсь, слабовато, – ответил Иван Павлович и, рискуя сломать себе шею, бегом бросился вниз по склону ледяного холма.
Желтоватое пятно быстро неслось теперь вслед за собакой между двумя грядами. Оно уже почти достигло конца коридора, когда над поперечным хребтом показался Плутон. Он начал торопливо спускаться по крутому склону. Он казался очень усталым. Эта скачка через острые и скользкие препятствия, очевидно, измучила его, выросшего в благоустроенных городах с гладкими, ровными мостовыми. Он спотыкался, обрывался и один раз даже перевернулся через голову. Когда Плутон наконец достиг подножия гряды и пустился бежать по ровному полю, позади, над перевалом, легко, словно каучуковый, взметнулся медведь. С минуту он стоял неподвижно на вершине – огромный, массивный, вытянув маленькую плюшевую голову с узкой длинной мордой и внюхиваясь в запахи лагеря. Очевидно покончив с колебаниями, он начал большими мягкими скачками спускаться вниз по склону.
Волнение Димы достигло необычайной степени. Бледный, с закушенной губой, он напряженно следил за Плутоном и медведем.
– Плутон очень устал, Дмитрий Александрович… – бормотал он, не находя себе места. – Он очень устал… Медведь не догонит его?
– Вряд ли догонит, Дима. Не волнуйся, – успокаивал мальчика Комаров.
– Правда? Тут ровный лед, но ведь снег глубокий…
– Ну и что же? Зато он сейчас много выиграл, пока медведь раздумывал.
Медведь бежал все быстрее, переваливаясь и поматывая головой. Трудно было понять его намерения: охотился ли он за собакой или стремился добраться до источника аппетитного запаха и опередить соперника, который мог раньше его овладеть какой-то неведомой, но соблазнительной добычей.
Так или иначе, но положение Плутона делалось опасным. Глубокий снег затруднял движения собаки. Она часто проваливалась, с трудом выбиралась из мягкой, податливой трясины. Медведь бежал ровной и необычайно быстрой рысью, его широкие лапы прекрасно поддерживали огромное тело на снегу. Расстояние между ним и Плутоном заметно сокращалось.
Дима вскочил на ноги и плачущим голосом твердил:
– Он догоняет… догоняет его… Дмитрий Александрович!..
– Собака в самом деле устала, – сказал вполголоса Комаров, измеряя глазами пространство, разделяющее собаку и медведя. – Ну, стой здесь. Надо помочь Плутону.
И, не оглядываясь, он начал быстро спускаться с тороса на ледяное поле.
У подножия Комаров выхватил из кармана небольшой световой пистолет. Сверкнула блестящая, как зеркало, внутренность раструба.
