— Нет, господин префект.
Единственная наследница миллионов Космо Морнингтона. Но ужасающая кошмарная мысль угнетала судей: ведь она женщина — мать Эдмонда Фовиля. Господин Демальон следил за доном Луисом. Тот написал несколько слов на карточке и протянул ее префекту. Прочтя написанное, префект подумал и снова обратился к мадам Фовиль:
— Сколько лет было вашему сыну Эдмонду?
— Семнадцать.
— Но вы так молодо выглядите…
— Эдмонд — не мой сын, а пасынок — сын покойной жены господина Фовиля.
— А, так Эдмонд Фовиль… — префект не договорил.
В несколько минут положение круто изменилось. Из вдовы и матери мадам Фовиль силою обстоятельств превратилась в женщину, на которую падало подозрение и которую нужно внимательно опросить. Хотя внешность ее подкупала, возникал вопрос — не она ли из корысти или по какой другой причине убила мужа и ребенка, который был для нее только пасынком. Вопрос этот надо было разрешить.
— Вам знакома эта бирюза? — спросил префект.
Она взяла камень в руки и без малейшего смущения рассматривала его.
— Нет. У меня есть ожерелье из бирюзы, которое я никогда не ношу. Но там камни крупней и другой формы.
— Камень этот из кольца одного знакомого нам лица, но он найден здесь в сейфе.
— Так разыщите же это лицо! — встрепенулась она.
— Вот оно! — префект указал на дона Луиса, до сих пор стоявшего в стороне.
Она вздрогнула и, видимо, взволновалась.
— Но я видела этого господина здесь вчера вечером. Он и другой говорили с мужем. Надо допросить, узнать, зачем они приходили. Вы понимаете? Ведь, если камень этот принадлежит одному из них, то…
Инсинуация была очевидна, но как это было неловко сделано и играло на руку Перенна и его версии, что бирюза была подброшена в сейф с целью! Господин Демальон выразил желание посмотреть на бирюзовое ожерелье мадам Фовиль, и с этой целью к ее горничной отряжен был Мазеру. Он вернулся с большой шкатулкой, в которой лежали разные драгоценности в футлярах и без футляров. Префект осмотрел ожерелье и хотел положить обратно, как вдруг у него вырвался возглас удивления.
— Что это за ключи? — спросил он, показывая на два ключа, совершенно такие же, что открывали дверь из кабинета в сад. Это открытие, видимо, ничуть не смутило мадам Фовиль. Ни один мускул не дрогнул у нее в лице, и она бросила:
— Не знаю. Они давно там лежат.
По приказанию Демальона Мазеру попробовал, не подойдут ли они к двери. Дверь отперлась.
— Да, припоминаю, — сказала мадам Фовиль, — это вторые ключи от этой двери. Муж поручил мне хранить их.
