- Она приснилась тебе?
Нина кивнула:
- Это было ужасно.
- Будем надеяться на лучшее, - сказала мама. - Она всегда была упрямой девчонкой, но я не ожидала, что она устроит нам такое. Бог свидетель, мы сделали все, что могли.
Ах, мама, да ты не знаешь и половины того, что она устраивает, подумала Нина.
- Но во всем этом есть по крайней мере одна хорошая сторона, продолжала мама. - Не очень-то приятно говорить тебе это, но я, надо признаться, рада, что ты тоже беспокоишься о ней. Я думаю, твое подсознание знает, что ты чувствуешь на самом деле, даже если тебе кажется, что ты не очень-то волнуешься о своей кузине.
- Мое подсознание? - переспросила Нина. Она не очень-то поняла, о чем говорит мама. - А причем тут оно?
- Оттуда приходят сны, - объяснила мама. - Иногда сон говорит о том, о чем, тебе кажется, ты не знаешь.
- Но я же знаю!..
Мама прижала палец к губам Нины.
- Успокойся. Тебе сейчас нужно только хорошенько отдохнуть.
Какой смысл? - подумала Нина. Как объяснить то, что происходит, так, чтобы мама не подумала, что она просто расписывает все так, чтобы Эшли казалась плохой.
Родители наверняка не поверят в колдовство и магию. Ей и самой-то не так легко было в это поверить. А если даже ей и удастся убедить их в том, что она действительно все это видела, они, наверно, отправят ее к врачу, как отправляли уже в этом году Эшли.
- А вот и я! -- сказал папа, входя в спальню.
Он принес дымящуюся кружку молока с корицей, мускатным орехом и капелькой бренди.
- А теперь выпей вот это.
Нина с благодарностью приняла кружку, и ее тепло согрело ей ладони. Питье грело ее изнутри, точно угольки в печке, и отогрело ее всю. От бренди же ее начало клонить в сон.
- Завтра утром вставать тебе не надо, - сказала мама, подоткнув ей одеяло. - Отдыхай столько, сколько сможешь, хорошо?
Нина сонно кивнула. Когда родители вышли из комнаты, она повернулась на бок, уткнувшись в подушку. Но, хотя спать ей и хотелось, она не знала, сможет ли уснуть. Молоко прогнало из ее тела холод, но мороз по коже от того, что Эшли делает с ней, и воспоминание о той тени в плаще...
"Ты - моя."
...постепенно охватывал ее снова, как зимние узоры льда на стекле ломкие и густые.
Что же делать?
Когда Нина, наконец, уснула, она вертелась и ворочалась во сне, никак не находя себе удобного места, пока рассвет не подсветил небо на востоке голубым.
На следующее утро Нина почти не помнила о том, как сначала отец спал в ее комнате, чтобы в случае чего приглядеть за ней, а потом, когда он ушел на работу, - мама, пока не ушла в свою мастерскую. Только к полудню Нину совсем разбудил настойчивый трезвон телефона, стоявшего возле кровати.
