Лезвие сна - Чарльз де Линт

Говоря о творчестве того или иного писателя, мы волей-неволей пытаемся поместить его в рамки определенного жанра, направления или школы. Правомерность такой классификации сомнительна, но везде, где упоминается имя канадского писателя Чарльза де Линта, всплывает и термин «городское фэнтези» (urban fantasy). Появившись относительно недавно, это словосочетание вызвало немало споров и уже успело набить оскомину. Но следует признать, что в отношении де Линта лучше и не скажешь. Его произведения — это именно городские сказки, где в подчеркнуто урбанистическом мире, в вечно спешащем, разноголосом и многонациональном мегаполисе конца XX века разворачиваются удивительные и загадочные события.

Нарушая сложившиеся каноны жанра, выходя за его пределы, писателю удалось заинтересовать самых различных читателей. «Мои книги — это фэнтези для тех, кто обычно не читает фэнтези». Это одно из наиболее известных высказываний Чарльза де Линта. Но писатель явно скромничает. Действительно, нестандартные, эклектичные романы привлекли многих читателей, до этого не интересовавшихся фантастикой. Но и поклонники «традиционного» фэнтези в восторге от канадского писателя — в его книгах сохранилось всё лучшее, что есть в фэнтези вообще.

Еще древнегреческий мыслитель Гераклит говорил, что «из контрастов рождается прекраснейшая гармония». Этот принцип неоднократно оправдал себя в литературе, и в частности в творчестве де Линта. В своих романах ему удалось объединить хиппи, эльфов, клерков, индейцев, колдунов. А главное — добиться гармоничного сочетания мистического, полурелигиозного восприятия человеческой жизни с жесткими условиями и сумасшедшим темпом современного большого города.

Мы по праву называем Чарльза де Линта именно канадским писателем, хотя родился он в 1951 году в небольшом голландском городке Буссум. Через четыре месяца после рождения мальчика семья переехала в Канаду, но и там надолго не задержалась. Де Линты объездили Ливан, Турцию, Швейцарию, Голландию, почти всю Северную Америку. Наверное, именно во время этих путешествий будущий писатель научился терпимо относиться к чужой культуре, религии, другому образу жизни. Именно тогда формировались характер и убеждения писателя-космополита, этакого гражданина мира. «Я так и не принял ни одну из религий. Из всех многочисленных учений я выбрал для себя только два постулата: относись к другим так же, как хочешь, чтобы относились к тебе, и постарайся, чтобы мир после тебя был лучше, чем до тебя».