Никто не ответил, так как Гривас начал говорить. Он шепотом, с трудом произносил слова, изо рта у него текла кровь.
— Они схватят вас, — сказал он. — Они здесь будут с минуты на минуту. — Его губы приоткрылись в дьявольской усмешке. — Ничего, я выкарабкаюсь. Меня положат в госпиталь. Но вас, вас… — Его прервал приступ кашля. — Но вас всех прикончат. — Он поднял руку, пальцы сжались в кулак. — Вивака…
Рука бессильно упала вниз, а выражение ненависти в глазах сменилось удивлением — удивлением перед смертью.
Родэ схватил его за руку, пощупал пульс.
— Все, это конец.
— Он был каким-то фанатиком, — сказал О'Хара. — Абсолютно сумасшедший.
Женщина продолжала кричать, и Форестер сказал:
— Ради Бога, давайте выбираться отсюда.
В этот момент хвост «Дакоты» опасно присел вниз, а кабина задралась кверху. Послышался звук рвущегося металла, и над выступом скалы, который размозжил Гриваса, поползла трещина. О'Хара вдруг с ужасом осознал ситуацию.
— Ни с места! — закричал он. — Не двигайтесь!
Он повернулся к Форестеру.
— Выбейте это окно.
Форестер с удивлением посмотрел на топор в своих руках, словно он забыл о его существовании, и, размахнувшись, ударил им по стеклянно-пластиковому овалу. Тот, не выдержав такого яростного удара, разлетелся вдребезги, и образовалась дыра, через которую мог пролезть человек.
О'Хара скомандовал:
— Я вылезу и посмотрю, что там. Никто из вас пока не должен двигаться. Позовите из салона всех, кто может подойти сюда.
Он пролез в дыру и с удивлением увидел, что нос «Дакоты» снесен напрочь. Он взобрался на верх фюзеляжа и посмотрел назад. Хвост и одно крыло висели в воздухе там, где кончилась полоса. Весь самолет был словно на весах, и пока он смотрел, задняя часть его опустилась еще ниже. Со стороны кабины послышался скрежет.
Он лег на живот и пополз, извиваясь, вперед, чтобы заглянуть в кабину сверху.
— Положение скверное, — сказал он Форестеру. — Мы висим на двухсотфутовой высоте, и единственное, что держит эту чертову машину, — кусок скалы. — Он показал на вонзившийся в кабину каменный выступ. — Если кто-нибудь пойдет назад, равновесие может быть нарушено, и самолет полетит вниз.
Форестер повернул голову и прокричал:
— Все, кто может двигаться, сюда!
Послышалось легкое движение, и в дверь протиснулся Виллис. Голова у него была в крови. Форестер опять закричал:
— Еще кто?
Сеньорита Монтес умоляющим голосом проговорила:
— Помогите моему дяде, пожалуйста, ну, пожалуйста.
