— Облеченные доверием были бы рады исполнить все, что пожелает Победоносец, и все, что угодно Вашему Высочеству, но возникли непреодолимые трудности. Прежнего первосвященника, казалось бы, видели все, но, как ни странно, очень мало кто знал в лицо. Среди занятых поисками нет ни одного способного самостоятельно опознать его, тем более что он наверняка переодет и…
Элем облегченно вздохнул.
— Прикажете продолжать розыск? — помедлив, спросил Севин, не дав патрону отмолчаться.
— Да-да. Пусть ищут.
— Те же люди, что и до сих пор?
— Н-ну, если нет других, то-о…
— Как будет угодно Вашему Высочеству.
— Желательно знать, где он скрывается, — помолчав, сказал Элем.
Севин снова заглянул ему в глаза и потупился в знак того, что приказ понят.
Первосвященник встал из-за стола и направился к широкому окну, из которого открывался вид на площадь перед собором. Теперь это свободное ровное место отвели под стрельбище, где солдаты под руководством Ерета учились владеть огнестрельным оружием, изготовленным верными людьми, которых Победоносец посвятил в тайну устройства. Некоторое время Элем прислушивался к звукам выстрелов по мишеням и протяжным командным окрикам, а потом снова повернулся к ожидающему Севину.
— Кого слушаются эти люди? — внезапно спросил он.
— Имея в вашем лице законного первосвященника…
Элем сердито повел рукой, не давая договорить.
— Я спрашиваю, кого слушаются эти люди? Победоносца или Ерета?
Севин пожал плечами:
— Не знаю.
— Так узнай.
— Как будет угодно Вашему Высочеству. Но-о…
— О чем задумался? Говори.
— Не знаю, как точнее сказать, Ваше Высочество. Возможно, было бы лучше, если бы слушались Победоносца, а не Ерета.
Господин и клеврет воззрились друг на друга.
— Полагаешь, что Ерет…
— Да, Ваше Высочество. В настоящее время он как будто бы всецело предан Победоносцу, но его гложет обида из-за этой, ну… и надо полагать, постепенно…
Севин примолк, хотя Элем не перебивал, а как бы взвешивал что-то в уме, глядя в окно, как под ударами пуль крошится толстая стена, служившая новобранцам мишенью. И после долгого молчания раздельно сказал:
— Ошибаешься, Севин. Ерет всей душой предан благословенному Победоносцу, предан и мне, первосвященнику, так что можно безо всяких опасений внушать воинам слепое послушание прежде всего Ерету. И воины это легко поймут. Ведь Ерета им поставил в начальники сам Победоносец.
И отошел от окна. Несколько раз медлительным шагом прошелся по комнате, снова сел за мраморный стол, заваленный разными бумагами, и погрузился в чтение.
