– Познакомиться с вами. Они показали мне Мишу… Михаила Модестовича. Разыграли сцену в электричке. А потом я должна была найти одну вещь…
– Бумагу? Ну, документы? – Фрол подался вперед.
– Нет, – Кора обвела глазами комнату. – Волков сказал, что когда прикоснусь к ней, почувствую сильное жжение. Она где-то здесь, в квартире…
Дхар встал, оглядываясь по сторонам. В кабинете все было, похоже, осмотрено. Значит, непонятная «вещь» находилась не здесь.
– А потом я должна была сразу уйти. Волков сказал, что сам меня найдет…
– Значит, елы, он тебя слышит! – понял дхар. – Пока мы с тобой тут разговариваем…
– Не знаю, – девушка закрыла лицо руками. – Он все может. Но мне кажется, Волков слышит меня не все время, а иногда – на рассвете и на закате. Я словно каменею, перестаю думать. Если бы он слышал меня все время, то не послал бы эту собаку… Фрол, не говори остальным, пожалуйста! Я уйду, уеду…
– Это тебе не поможет, – покачал головой дхар. – Сама же говорила – заклятие! Слыхал я такую сказку. А если это не сказка, то ты освободишься, только когда он сдохнет…
– Его не убьешь, – обреченно вздохнула Кора. – Волков не боится даже разрывной пули в сердце…
– А это мы еще поглядим! Сейчас приберем и поедем к твоему Волкову – на вашу «малину»!
Ехать пришлось далеко, до предпоследней станции метро. Город кончался, ряды высоких серых домов, резко обрываясь, сменялись неухоженными пустырями.
– Где мы? – поинтересовался Фрол, никогда здесь не бывавший.
– Головинское шоссе, – тихо ответила девушка. – Может, вернемся?
– Вот еще! Пошли уж…
Они свернули вправо от станции, миновали красную девятиэтажку ведомственного отеля и пошли вдоль пустого в этот час шоссе.
– А скажи-ка ты мне, – нарушил молчание Фрол. – Почему ваши не убили Француза… Николая?
– Он не должен был умереть, – неохотно отозвалась девушка, – Николай должен был заболеть, его воля постепенно ослабела, и Волков смог бы ему приказывать. Он знал бы даже то, о чем Николай думает. Но не получилось, Волков так и не понял, почему. Он думает, что вам кто-то помогает, и велел мне узнать.
Фрол вспомнил Варфоломея Кирилловича, но промолчал.
Они прошли уже больше километра, когда слева от дороги показался высокий бетонный забор, за которым зеленели кроны высоких деревьев.
– Головинское кладбище, – кивнула Кора. – Это здесь. Ворота дальше, но мы пройдем через калитку…
– Вот, елы! – поежился дхар, – выбрали же место. И не страшно?
– Страшно… Особенно ночью, когда эти… белые… их даже наши боятся. И когда Волков кого-нибудь приволакивает…
