Неожиданно комната стала тесной, ему стало нечем дышать. «Мне надо найти приятелей и еще немного виски», — подумал Брюс.
Ариэль пошевелила пальцами ног в зеленой мягкой траве, ощущая прохладу и успокоение. Она глубоко вдохнула прозрачный ночной воздух, освобождаясь от охватившей ее тоски. Сердце ее забилось сильнее, когда она побежала по газону к густым деревьям, стоявшим, словно гигантские часовые темноты.
Еще одна бессонная ночь погнала Ариэль в ее убежище. Это было ее спасением, здесь она восстанавливала силы. Ариэль приветствовали нежное журчание воды, музыка легкого ветра, шевелившего листву, низкий крик совы. На губах девушки появилась улыбка, но ей все равно не удавалось до конца избавиться от глубокой внутренней печали. Слишком много чувств боролось в ее сердце.
Снова и снова переживала она сцену в зоопарке. Как могла она быть такой глупой? Она позволила своим чувствам породить несбыточные фантазии. Выражение лица Дилана ясно говорило о его чувствах. У них нет будущего. Он был прав — прошлой ночи не должно было быть.
Эта мысль снова отбросила ее назад. Ариэль подняла глаза и сосредоточилась на облаках, бегущих по небу, словно щенки, путающиеся в ногах друг у друга. Иногда на полную луну набегала темная лавина, не пропускавшая ее голубоватый свет.
Девушку охватила тоска по дому. Ей вспомнились ночи, когда она вольно бегала с Кала Ба, а полная луна освещала им путь. Старая боль соединилась с новой.
— О папа! Сколько всего произошло… Если бы ты был здесь!
Но его не было. И все переменилось.
Боль была слишком сильна. Ариэль сдалась и заплакала. Она медленно опустилась на берег извилистого ручья, мерцающей змеей бегущего между травянистыми холмами. В безысходности она подтянула к груди колени и положила на них голову. Наконец слезы прекратились.
Сколько она так просидела, ей было невдомек. Она снова позволила ночи очаровать себя, убаюкать и снять напряжение, освободить от боли.
Незнакомый звук вывел Ариэль из забытья. Она подняла голову, прислушиваясь. Ничего необычного она не услышала, но отчего-то у нее поднялись волосы на затылке.
Встав на ноги, Ариэль углубилась в густой кустарник, который задевал и рвал ее одежду. Она продолжала идти, не понимая, что движет ею. Босые ноги с легкостью несли ее через парк.
Первое, что она услышала, был смех. Шум. Сердце ее забилось быстрее. Инстинкт предупреждал ее об опасности, но она продолжала идти.
Ариэль поняла, что это Брюс, но не могла понять причину, по которой он оказался здесь. Мужской смех и разговор эхом разносились в тихой ночи. Голоса звучали странно и искаженно.
