– Лошади будут только рады вернуться домой шагом, – резко ворвался в ее мысли спокойный голос Дава. – Все волнения позади. Давай помогу.
Она согнула колено и позволила ему подсадить себя на спину гнедого. Конечно же, она умела ездить верхом. Но она никогда раньше не ездила без седла.
Скрыв глубоко в сердце свое нелепое горе от проигрыша, она сама себе усмехнулась не без жалости. Ах, да что там! Зато ее жизнь одаривала по-другому: например, сейчас ей выпала верховая прогулка без седла при лунном свете.
Дав запрыгнул на другого гнедого, а третьего повел в поводу.
– Итак, возвращаемся, дабы утопить наши печали в белом испанском вине, – возвестил он.
– Не следует ли мне, сэр, сначала сказать несколько слов о вашем благородстве? – осведомилась она, нарочно придав своему голосу некоторую насмешливость и даже нагловатость, как пристало бы мальчишке, хотя по его голосу она поняла, что он и взвинчен, и напряжен.
От удивления он даже рассмеялся.
– Боже мой, нет!
– Мы могли выиграть. Лорд Хартшем вполне мог бы спасти своего камердинера собственными силами.
– Они оба насквозь промокли. Его человек потерял сознание.
Может, ей только показалось, что он напряжен?
– Лорд Боун, очевидно, не обременен подобной совестливостью.
– Ему и не требовалось проявлять совестливость. Мы уже занялись пострадавшими. Кстати сказать, ноги у меня совершенно заледенели. Может, пора в путь?
Он повернул лошадь и двинулся обратно к Грэнхем-Холлу.
– Я что-то не совсем понимаю. – Она пристроилась на своем гнедом рядом с ним. – По-моему, вы с Хартшемом должны считаться врагами.
Он покосился на нее.
– Почему же, черт возьми?
– Но все ожидают от вас именно вражды.
– Я, Джордж, редко поступаю так, как от меня ожидают.
– Если бы моя любовница оставила меня ради другого мужчины, я бы вряд ли относился к нему как к другу.
– Я вообще никак к нему не отношусь, – заметил Дав. – Я всего-навсего использовал вечер с толком.
– С толком? – переспросила она. – Каким еще толком?
– А ты сам не догадался?
– Ах да, – вспомнила она. – Ведь предполагается, что я должен делать наблюдения для вас, не так ли?
– А ты делал?
– Лорд Хартшем, будучи в глазах света признанным спутником леди Грэнхем, считается и хозяином праздника. Однако жаровни, скрытые внутри статуй, ледяной дворец, безумная гонка на санях – мне кажется, на подобное у его светлости не хватило бы ни воображения, ни способностей. Ведь все перечисленные идеи принадлежат не Хартшему, верно?
