Свернувшись у него на коленях, прижавшись головой к его шее, Мари-Лор чувствовала его затрудненное дыхание и дрожь в голосе.
— Но я был моложе своих приятелей и еще не испытал этого. Конечно, после всех их рассказов мне безумно хотелось попробовать. И когда пришло время навестить летом родителей, я знал, что готов. Я только что отметил свой четырнадцатый день рождения. За год я стал на голову выше. Как-то сразу перестал быть маленьким мальчиком. — Жозеф заговорил медленнее, с трудом находя слова: — Ее звали Клер. Она помогала матери с прической или лентами… или еще с чем-то, я не знаю. Все, что я помню, это то, что она была удивительно ласкова и терпелива со мной. В то время она казалась мне очень старой. Помню, она говорила, что ей двадцать шесть, и ее нельзя было назвать хорошенькой. У нее были широкие плечи, плоское невыразительное лицо и большие, умелые руки. И ее чудесные ласки — теперь я понимаю это, хотя в то время любая ласка воспринималась бы как чудесная. Но самое главное, ей нравилось заниматься со мной любовью. Вот это казалось мне чудом. Она была настолько страстной, что даже неловкий четырнадцатилетний мальчишка мог довести ее до экстаза.
Он жил все это лето словно во сне; явью было лишь время, когда она приходила к нему в постель. А потом он вернулся в школу и почти забыл о Клер. Если не считать моментов, когда он хвастался перед другими мальчиками приобретенным статусом опытного мужчины.
— Но наступили пасхальные каникулы, и волнение от предстоявшего возвращения домой снова охватило меня. Я торопливо поздоровался с родителями и бросился по черной лестнице туда, где спали слуги.
«Но ее нет, месье Жозеф, — сказала Бертранда. — Месье герцог отослал ее, вы знаете, он всегда так делает, когда узнает, что девушка беременна». Она чуть не задохнулась от бессильного гнева. Но он понял это только потом, когда задумался над этим. А тогда его единственной мыслью было найти Клер.
«Куда? — спрашивал он. — Куда она уехала?»
Бертранда пожала плечами: «Домой, в свою деревню. Куда еще она могла уехать?»
Жозеф взял самую лучшую лошадь, забрал с собой все свои деньги и ценные вещи и сломя голову помчался через пустынную горную местность.
— Узнать, что произошло, оказалось нетрудно. Деревня была маленькой, бедной; все обо всех все знали и, казалось, получали от этого удовольствие. Ребенок родился раньше времени, за две недели до моего приезда. Роды были тяжелыми, ребенок родился мертвым, Клер потеряла много крови, и когда все закончилось, она умерла.
