Жизнерадостно): Да; ее понесло!
В. (Улыбаясь): Да.
А. (Внезапно, но не панически): Я хочу выйти.
В. Пронесло?
А. (настойчиво): Мне надо выйти. Я хочу выйти.
Б. Ты хочешь выйти? (Встает). Судно? Тебе нужно судно?
А. (Смущается говорить об этом): Нет… Н-е-е-е-т!
Б. А— а. (Обращается к А). Ясно. Ты сможешь сама?
А. (Плаксиво): Я не знаю!
Б. Ну ладно, мы тебе поможем. Да? (Указывая на ходунок для инвалидов). Дать ходунок?
А. (Почти плачет) Мне надо выйти! Я не знаю! Как угодно! Я хочу выйти!
Б. Хорошо!
Б поднимает А на ноги. Мы видим, что левая рука у А на перевязи, бездействует.
А. Ты делаешь мне больно! Больно!
Б. Хорошо! Я буду осторожна!
А. Да, как же!!
Б. Буду!
А. Не будешь!!!
Б. (Сердито) Буду!
А. Нет, не будешь! (Стоя на своих ногах, рыдая, плетется с помощью Б.) Ты нарочно делаешь мне больно. Ты знаешь, что мне больно!!
Б. (К В. выходя): Побудь за хозяйку.
В. Хорошо. Побуду.
Приглушенные звуки передвижений за сценой. В смотрит в том направлении, качает головой, кажется, что она отступила.
В. (Продолжает; одновременно и про себя и вслух): Вероятно, можно скрывать и один год— что-то вроде самоутверждения, тайная месть, какая-то маленькая победа, может быть. (Пожимает плечами.) Не знаю, наверное, такие вещи и имеют значение. (Она садится в кресло А). В конце концов, это не мое дело.
Б. (Возвращается): На сей раз успели. (Вздыхает) Такие дела.
В. Не всегда успеваете?
Б. Утром, как только проснется — писается. Что-то вроде, здрасьте; думаю: просто у нее в голове неполадки. Происходит-то это ни ночью, а только, когда проснется.
В. Здравствуй, утро, не так ли?
Б. Что— то вроде этого.
В. Подложи ей пеленку.
В. (Качает головой): Она не захочет. Я пыталась, но она не дает.
В. Клеенку?
Б. Ну, что ты. Поднимешь ее, усадишь она и наделает. Дашь чашечку кофе…
В. Ужасно.
Б. (Ухмыляется): Наполовину сливки, все остальное сахар! Три ложки! Как она прожила так долго? Дашь ей кофе, усадишь в кресло и будьте уверены…
В. (Осматривает то кресло, в котором сидит): В какое кресло? В это?
Б. Как ты догадалась. Да, не волнуйся.
В. Это, должно быть, ужасно.
Б. (Возражая): Для кого?
В. (Парируя): Для нее! Тебе-то платят. Возможно, это ужасно и для тебя, но тебе хотя бы за это платят.
Б. И ведь никогда не предупредит.
В. Потеряв это, я имею в виду контроль над собой, теряешь чувство достоинства…
Б. О, не говори! После шестнадцати жизнь идет под уклон. У всех из нас!
В. Да, но…
Б. Тебе что, двадцать с чем-то? И ты до сих пор ничего не поняла?
