– Там есть такие, которые мы не использовали с тех пор, как вы были еще детьми, – взволнованно проговорила она. – Помнишь, Леонидас всегда требовал, чтобы ему позволили водрузить ангела на макушку елки?
– Да, мама, – сказал Георгос, – помню.
– И мы распевали при этом рождественские песенки, – продолжала она с сияющими глазами. – Он был такой милый чуткий мальчик, – докончила она с тоскливым вздохом.
У Иви больно сжалось сердце при виде дернувшихся губ Георгоса. Да, его брат был милым чутким мальчиком и стал милым чутким мужчиной. Но разве ему принадлежала монополия на чуткость? Неужели Алис не видит, что другой сын страдает от ее вечного предпочтения Леонидаса? Без сомнения, этой линии поведения она придерживалась всегда. Бог ты мой, да ведь Георгосу тоже иногда хотелось водрузить ангела на макушку. Или матери такое никогда не приходило в голову?
Иви молча поклялась, что на сей раз он это сделает. Она позаботится, чтобы его об этом попросили, ведь ни Алис, ни Эмилия не полезут на лестницу выполнять столь рискованную задачу. Право же, следовало бы Алис сказать, что у ее младшего сына тоже есть чувства.
Взглянув на другой конец стола, Иви заметила на лице Эмилии похожее недовольство. Может, впервые за все время ей приоткрылось что-то новое в их отношениях. Есть надежда, что она когда-нибудь упрекнет Алис в несправедливости по отношению к Георгосу. Самой ей рано говорить на эти темы.
В это мгновение Георгос резко встал.
– Принесите кофе в кабинет, хорошо, Эмилия?
Мне надо позвонить в пару мест.
– Конечно, Георгос, – с готовностью ответила она. – Принесу вам еще кусочек рождественского пирога. В этом году я его рано испекла. Ну вы знаете, какой. – Она хихикнула. – Рома в нем больше, чем яиц.
Георгоса озадачила, но и явно тронула необычная теплота экономки. Его удивленная улыбка потрясла Иви. Этот человек изголодался по любви, поняла она. Просто изголодался.
Ей тут же вспомнилось предложение Риты. Георгос никогда не полюбит ее так, как любил Анну. Она никогда не полюбит его так, как любила Леонидаса. Но они могут научиться любить друг друга по-другому, особенно если у них будет ребенок.
Врач заверил Иви, что с ней все в полном порядке, выкидыш просто случайность. Он затребовал историю болезни матери и, изучив, отмел ее тревоги как беспочвенные. Болезнь матери оказалась не врожденной, она возникла в результате травмы при первых тяжелых родах. Доктор держался уверенно и, считая Георгоса отцом потерянного ребенка, предложил им в скором времени повторить попытку.
