К своему ужасу, она заметила, что Чарлз не обращает внимания на происходящее. Казалось, он удовлетворенно урчит и потирает руки от удовольствия. «Он выглядит как жадный скряга, случайно наткнувшийся на золотой клад», — возмущенно подумала она.
Патриция отбросила язвительные мысли. Она поняла, что ее раздражение вызвано встречей со Стивеном Керклендом и она вымещает свое негодование на Рирдоне, хотя охотно согласилась ему помочь. Несчастный Чарлз находится в отчаянном положении. Его единственная цель — спасти брата. Разве это не достойно человеческого сострадания? Она слишком взволнована. Куда подевалась ее самоуверенность? Она, безусловно, способна сегодня обыграть этого надменного типа!
На лице Патриции появилась милая улыбка, и она обвила рукой талию Чарлза. Тот с признательностью посмотрел на нее и запечатлел на щеке легкий поцелуй. Это проявление нежности не осталось не замеченным Стивеном Керклендом, следующим за ним вплотную.
Усевшись за стол, Стивен взял колоду карт и начал внимательно их изучать. Глаза Патриции весело блеснули.
— Уверяю вас, капитан Керкленд, карты не крапленые.
— Я всего лишь хочу убедиться, что на них есть государственное клеймо, — насмешливо сказал он. — Карты импортные, и мне не хотелось бы, чтобы результат нашей игры был объявлен недействительным из-за нарушения закона.
— Не беспокойтесь, капитан Керкленд, за карты, которыми мы пользуемся, уплачена ввозная пошлина. — Патриция весело улыбнулась. — Не думала, что, учитывая характер вашей деятельности, вы столь щепетильны в отношении уплаты налогов.
Глаза Стивена удивленно расширились.
— Вы заблуждаетесь, мадам Фэрчайлд. Я не против уплаты налогов вообще. Я лишь возражаю против несправедливых поборов.
— Мне кажется, вы считаете несправедливыми любые сборы, установленные британскими властями, — заметила она. Стивен добродушно усмехнулся.
— Я из Виргинии, мадам. У нас, виргинцев, есть собственная законодательная власть с 1619 года. Наш парламент является старейшим органом самоуправления в колониях. — Он твердо продолжал: — Я признаю только это правительство и охотно плачу ему налоги.
— Ваши слова пахнут изменой, капитан, — осторожно заметил Чарлз Рирдон. «Проклятие! Эти чертовы борцы за независимость ни в грош не ставят короля!» Однако он нуждается в этом человеке, и сейчас не время спорить с ним о политике.
— Измена? Кому, мистер Рирдон? Моя верность Виргинии ни у кого не вызывает сомнений. Кажется, скорее вы, бостонцы, страдаете от того, что не можете окончательно определиться, каким властям быть верными.
