Сквозь деревья она различила свет в гарсоньерке. Это могло значить только одно — Мэтью вернулся.
Ей страстно захотелось помчаться туда, только лишь убедиться, что он цел и невредим. Она впилась взором в маленький домик, мечтая, чтобы он подошел к окну и выглянул наружу. Увидеть его силуэт в окне — больше ей ничего не надо.
И тут в окне второго этажа она вдруг увидела его фигуру. Рэчел замахала рукой в надежде, что он заметит ее.
Время, которое она простояла так, ожидая его реакции, показалось ей вечностью. Но поскольку минуты шли и никто не появлялся, она решила, что сейчас слишком темно, чтобы он мог ее заметить, и что ей следовало бы наконец лечь в постель.
Тем не менее она продолжала стоять неподвижно, не в силах отвести глаз от маленького домика на другой стороне лужайки.
Постепенно огни в гарсоньерке один за другим погасли, и ее очертания исчезли в сгустившейся темноте.
До сознания Рэчел тем временем дошло, что ее бодрствование не приведет к желанным результатам, и она вернулась к себе, грустя, что ей не удалось увидеть Мэтью. Нет сомнения, что он слишком измучен и будет не в состоянии подняться до того, как она уедет.
Со вздохом Рэчел поднесла пальцы к губам и послала воздушный поцелуй в сторону его домика:
— Спокойной ночи, любовь моя, и да хранит тебя Господь!
Она вернулась к себе и притушила все лампы, кроме одной, стоявшей на ночном столике. Она медленно сняла плащ и повесила его обратно в шкаф, где находились ее домашние и выходные платья. В комоде, стоявшем у противоположной стены, хранилось нижнее белье и ночные принадлежности. И шкаф и комод были сделаны из кедра, и приятный запах кедровой древесины ощущался всякий раз, как открывался ящик или дверца.
Она еще держалась за медную ручку шкафа, когда низкий, с хрипотцой голос позади нее тихо позвал ее по имени: «Рэчел!»
Она в изумлении обернулась и увидела Мэтью, стоявшего на пороге ее комнаты. Он стал медленно приближаться к ней, а она смотрела на него во все глаза. Сегодня Мэтью не походил на безупречно одетого, выбритого и причесанного джентльмена, каким он был всегда. Он был без сюртука. Щеки и подбородок поросли темной щетиной, не первой свежести рубашка была расстегнута, позволяя видеть завитки черных волос на груди, один рукав был закатан, и руку охватывала крепкая белая повязка.
Забыв обо всем, Рэчел мгновенно преодолела разделявшее их пространство.
— Мэтью! — воскликнула она, падая в его объятия.
Его руки сомкнулись вокруг Рэчел, и что было силы он прижал ее к себе. Он вдыхал сладкий запах ее волос, тонкий аромат ее любимых духов. Какое наслаждение ощущать тепло ее тела сквозь тонкую ткань сорочки!
