– А что, – насторожился Ферди, почуяв запах наживы.
Поскольку Лизандер не хотел покидать Парадайз и Джорджию, то предлагаемый вариант был не худшим средством поправить финансовые дела.
Погладив Мегги, которая вздрагивала от ударов, доносившихся из долины, Лизандер прижал ее к своей груди.
– Тебе бы только хапнуть свои десять процентов, – сказал он сердито. – Ну так, может, ты и заставишь Раннальдини вернуться? А мне это ни к чему.
Компания вновь принялась пить и болтать. И только Лизандер сидел молча, наблюдая за восходом луны, меняющей цвет из почти белого в бледно-оранжевый, потом в золотой, как подсолнухи у мисс Крикдейл, а затем в ослепительно-перламутровый, заливая всю долину светом, в то время как небеса темнели от дымно-голубого до сапфирового. А из Жасминового коттеджа неслись грозовые аккорды рахманиновского Третьего, наиболее сложного концерта для фортепиано.
– Рэчел играет необыкновенно хорошо, – заметила Мериголд. – Ларри говорит, что она станет большой звездой.
– Почему бы ее не ободрить, – откликнулась Джорджия. – Все лучше, чем болтать о натуральной пище или отражать набеги Раннальдини.
– Ты был бы настоящим рыцарем в блестящих доспехах, если бы поднапугал Раннальдини и он стал бы лучше относиться к Китти, – сказала Мериголд.
На следующее утро Китти была разбужена шипеньем водоразбрызгивателей. За долиной, в «Парадайз-Грандж», прожектора были выключены, чтобы задобрить Рэчел, но еще оставалась отливающая золотом Венера, и Орион, преследуемый своими лающими псами, натянув бутсы, карабкался по небу Китти увидела мистера Бримскомба, устало собиравшего разбросанное вокруг бассейна белье. Наташа и толпа ее приятелей ночью купались обнаженными. Их крики, должно быть, разбудили всю округу.
Глянув в зеркало, Китти жалобно завопила. Вчера она ошиблась, читая инструкцию, как сделать перманент в домашних условиях, и передержала состав. В результате ее прямые волосы превратились в обесцвеченную кудрявую массу. Если бы она могла укрыться от людских глаз на кухне! Однако в последний момент Раннальдини пригласил в гости священника без жены и теперь рассчитывал, что Китти составит ему пару.
Упав на колени, Китти взмолилась Господу лишить ее гордыни.
– И пусть мой супруг сегодня не будет зол на меня, и пусть никто не узнает, что у меня сегодня день рождения, иначе они будут смущены.
Когда она спустилась вниз, стало уже жарко и душно. Посреди хаоса грязных стаканов, кружек, пивных банок и переполненных пепельниц лежала записка от Наташи с напоминанием не сжечь ее теннисное платье.
