Навигация открылась. С моря, со зверобойных промыслов, пришли переполненные тюленьими шкурами суда. Они принесли в порт запахи рыбы и ворвани.
За два дня до отхода в рейс наш пароход отбуксировали к Левому берегу под погрузку. Нам, ученикам, было приказано перейти жить на судно. Поместили нас в кочегарском кубрике. Меня назначили на первую вахту – с восьми до двенадцати часов Илько на вторую – с двенадцати до четырех.
Мы уже давно перезнакомились со всей командой «Октября», особенно же подружились с радистом Павликом Жаворонковым и кочегаром Матвеевым.
Наш старый знакомый, кочегар Матвеев – немолодой моряк невысокого роста, но коренастый и мускулистый – удивлял нас, когда стоял на вахте. Он работал легко, словно играя, и мог шуровать уголь в топку, стоя спиной к котлу и перекидывая лопату через плечо. Он без труда поднимал огромные железные кадки со шлаком, а тяжелые кочегарские инструменты – ломики и резаки – в его руках казались необычайно легкими.
…Рано утром, встретив меня на верхней решетчатой площадке машинного отделения, Николай Иванович спросил:
– На вахту?
– На вахту, – ответил я.
– Сейчас на стоянке в машине пока делать нечего. Пойдем на палубу, подменишь кочегара. Уголь рубить умеешь?
– Сумею, – уверенно сказал я, хотя понятия не имел о такой работе. – Чем его рубить?
Старший механик улыбнулся:
– Карандашом.
Мне показалось, что я ослышался. Или, может быть, Николаи Иванович шутит? В недоумении я стал подниматься на палубу следом за механиком.
– Идите в кочегарку, приборочку там нужно сделать, – сказал Николай Иванович кочегару, сидевшему у вентилятора. – А рубку передайте ученику.
Он взял у кочегара лист бумаги и стал объяснять, как нужно «рубить» уголь. Дело оказалось пустяковым. Нужно было вести счет погрузки угля – ставить карандашом палочки-единички. Каждая корзина – одна палочка. После каждых четырех корзин погруженного угля и четырех отметок пятая отмечается косой поперечной палочкой, пересекающей четыре предыдущие.
– Так делается для удобства счета, – объяснил Николай Иванович. – Пяткбми.
Я принялся за дело, наблюдая, как стремительно взлетают в воздух плетеные круглые корзины с углем и по команде «трави!» ныряют вниз.
Корзина – на бумаге появляется палочка. «Пятая», – считаю я и перекрещиваю «заборчик», состоящий из четырех единичек. Очень уж нехитрое дело – моя первая морская вахта на стоянке.
Вахта закончилась, но погрузка угля продолжалась. И тогда на смену мне появился кочегар Матвеев.
