– Понятно. – Он взял книгу и положил ее обратно в ящик стола. – Давайте приготовимся встретить компанию? Предлагаю начать. Подойди, Кэт, и сними с меня сапоги.
Она уставилась на него, в горле у нее застряли ругательства, принятые за кулисами. Уголки его рта насмешливо дрогнули. Это привело ее в ярость.
– Не буду! Я вам не слуга.
– Вы то, чем вам потребуется быть по ходу этого спектакля. – В голосе лорда появились ледяные нотки. – Это всего лишь роль, Кэт, кроме того, вы не можете бросить ее, проведя всего несколько часов на сцене. И вы должны играть ее для противного типа, каким, по мнению всех, я и являюсь. Это не будет приятно для нас обоих. Бейте меня, да, даже на публике. Но ни при каких обстоятельствах вы не должны унижать меня. Никогда не заставляйте меня попасть в ситуацию, когда от меня будут ждать, что я отвечу вам жестокостью. Если я способен отплатить той же монетой, я должен это сделать. Иначе я потеряю доверие моих приятелей, а если это произойдет, то нам придется отменить нашу миссию и ковылять в сторону дома. Вы меня понимаете?
– Конечно. – В ее памяти раздались звуки, которые оставались с ней еще долго, после того как она похоронила все остальное. – Вы животное, которое прокладывает себе путь кулаками.
– Нет, если вы будете умницей. Но вы не понимаете сути дела. Это меня удивляет.
– Не забывайте, сэр, что мы – партнеры в этой антрепризе. Я вам не слуга. И я не буду… – она указала на его ноги, – снимать ваши… О! – Она снова посмотрела ему в лицо. – На вас нет сапог.
– Правильно. Может быть, вы тогда расстегнете пуговицы на моем жилете? Вот там, у окна, где нас могут видеть.
– Вы играете со мной. – Она неохотно подошла к нему, сосредоточив все свое внимание на его жилете. Это было настоящее произведение искусства: белый атлас, расшитый золотом, пуговицы тоже обвиты золотой нитью, – и все это прекрасно подходило к его широким плечам и тонкой талии. Такой жилет стоил, должно быть, зарплату за год в театральной компании Пендрагона. Рубашка – из тонкого батиста, расстегнутая у горла. Ей стало любопытно, куда же делись его воротничок, шейный платок и сюртук.
Ее пальцы неумело возились с пуговицами. Было бы гораздо проще, если бы его грудь не вздымалась. Человек должен дышать, допускала Кэт, но не тогда, когда ей нужно сражаться с узкими обшитыми петлями. Она не отваживалась взглянуть ему в лицо. Или на его шею, особенно с того момента, когда обнаружила, что ее отвлекает бьющаяся там жилка.
