– Вот это, – сказал он, грациозно нагнулся и вставил штепсель в розетку, мимоходом коснувшись ее ноги.
– Ублюдок! – прохрипела шокированная и смущенная Сэм. – Законченный ублюдок! – Теперь ей приходилось кричать, чтобы преодолеть шум. – Как вы смеете…
– Думаю, я мог бы спросить вас о том же, – улыбнулся он. – Если вы хотели, чтобы мы вели себя потише, вам следовало только попросить.
Сэм охватил гнев, и на мгновение она забыла о том, что самым страшным оружием является ледяное презрение. Он запугивал ее своим физическим превосходством, и она повела себя, как типичная самка, столкнувшаяся с более крупным хищником. Сэм пнула его в голень. Сильно. Носок эспадрильи угодил точно в кость.
– Уй!
Его болезненный вскрик слышала только она, поскольку от музыки звенело в ушах, но он, по крайней мере, перестал насмешливо улыбаться. Сэм осталась довольна собой. Правда, ей тоже было больно, но сейчас это не имело значения.
– Ну ты, болван! Кто ты такой, чтобы вторгаться в мое личное пространство?!
Именно в этот момент ди-джей приглушил звук. Вопль Сэм прозвучал на всю комнату, и кое-кто захихикал. «Какого черта он это сделал?» – мелькнуло в мозгу ослепшей от ярости Сэм, а затем она краем глаза заметила человека в форме. На пороге стоял полисмен, за которым маячила пара с первого этажа, с тревогой смотревшая на происходившее.
– К нам поступила жалоба на шум, – спокойно сказал полицейский.
Сэм бросила на своего противника победный взгляд и снова разозлилась – нисколько не пристыженный, он лениво улыбался.
– Да, офицер. Боюсь, что мы слегка перестарались. Мне очень жаль, – сказал он и пошел на кухню.
Сэм фыркнула, гордо вскинула голову и, выйдя из дома, направилась к себе, сопровождаемая соседями снизу. Проклятый нахал! Как он смел шуметь? Как он посмел так унизить ее? Черт, нога болит зверски…
– Как вы себя чувствуете? – участливо спросила соседка снизу, когда Сэм начала подниматься по лестнице.
– Нормально, – небрежно ответила она.
Войдя к себе, Сэм посмотрела в зеркало. Она выглядела так, словно получила пощечину. Обе щеки были красными, а при воспоминании о том, как она вела себя в соседнем доме, они и вовсе заполыхали. Сэм вынула из холодильника бутылку вина и налила себе еще один бокал. Идиотка… Превратилась в какую-то крикливую потаскушку только из-за того, что мужчина показал ей свою волосатую грудь! «Размечталась, – с горечью подумала она. – Просто старая дура».
Сэм сделала большой глоток. Как она могла так опуститься? Нужно было смерить его стальным взглядом, сказать, что она пожалуется в полицию и заставит его прекратить эту отвратительную оргию. Сурово отчитав себя, Сэм легла спать. Но сна не было ни в одном глазу. В последний раз она чувствовала себя такой смущенной в пятнадцать лет, когда мальчик из параллельного класса подслушал, как она говорила, что сходит по нему с ума. Хотя с тех пор прошло двадцать четыре года, воспоминание об этом по-прежнему заставляло ее сгорать со стыда. Тем не менее история повторилась…
