Уроки разбитых сердец - Кэти Келли

Разумеется, она сознавала, что поступает дурно. Близился рассвет. Ее широко открытые глаза смотрели в пустоту. Она теснее прижалась к нагому телу лежавшего рядом мужчины, теплому, несмотря на царивший в комнате холод. До встречи с ним она никогда не ложилась в постель обнаженной, а теперь не могла себе представить, что можно спать как-то иначе.

Глупо надевать ночную рубашку, когда рядом сильный мужчина с крепким тренированным телом, упругим и стройным, без единой унции жира.

Он был удивительно нежным. Его длинные нервные пальцы пианиста всю ночь чертили причудливые узоры на ее пылающей коже, а глаза ярко блестели в тусклом свете лампы.

Он бережно гладил и ласкал ее, восхищенно любовался ее телом, словно величайшей драгоценностью, и вето объятиях с ней творилось что-то непостижимое.

«Ты такая красивая. Я бы хотел, чтобы этот миг длился вечно».

Как она любила его голос, этот приглушенный страстный шепот. Впрочем, в нем она любила все.

Для нее он был совершенством. Вечно ускользающим, неуловимым.

Они встречались украдкой, когда удавалось урвать несколько драгоценных часов. Тайком держались за руки во время обеда, а после лежали на широкой гостиничной кровати, отчаянно цепляясь друг за друга, словно потерпевшие кораблекрушение мореплаватели на неуклюжем плоту. В эти краткие мгновения она испытывала жгучую радость обладательницы, хотя и понимала, что всего лишь берет взаймы то, что ей не принадлежит.

При мысли о скором расставании ее охватил страх. Желудок пронзило болью.

Любимый скоро проснется. Его внутренние часы всегда работали безупречно. Он просто говорил себе, когда следует встать, и просыпался в нужное время. В семь он должен быть, на ногах, чтобы успеть на поезд.

Если бы ей пришлось первой покинуть гостиничный номер, она ни за что не смогла бы себя заставить это сделать. Он действовал куда решительнее. Его подгоняло чувство долга.

В комнате было темно, лишь светящиеся стрелки будильника показывали, что уже наступило утро. Она неохотно соскользнула с кровати и отдернула узкую тяжелую штору, впустив в комнату серые рассветные лучи. За окном шел дождь, унылая холодная изморось, от одного вида которой начинало знобить.

Снизу доносились звуки пробуждающегося города. Хлопанье дверей, автомобильные гудки, уличный шум. Люди торопливо шли по своим делам, копошились, будто муравьи в муравейнике, каждый поглощен собственными заботами и не обращает внимания на других. Здесь никто ее не знал, никому не было до нее дела.