— Очень красивый, — проронила Нора. — Странно, что я раньше не обращала на него внимания. Много лет назад похожий носила моя мать. Внутри медальона были две миниатюры — она и мой отец. Но после смерти папы мать перестала его носить, и это ужасно меня огорчило.
— О, дорогая…
— Это было давно, Эйдан. А медальон Кассандры действительно очень красивый. Это ты ей его подарил?
— Нет, он принадлежал Делии. Вероятно, его ей преподнес один из любовников. — Эйдан провел пальцами по золотой застежке. — Они всегда дарили ей разные безделушки — бриллиантовые браслеты, кольца, нитки жемчуга для волос. В ночь, когда Делия погибла, она отдала медальон Кассандре, вероятно, чтобы ее задобрить, наверное, боялась, что девочка в момент побега поднимет крик. Мне ненавистен этот медальон. Каждый раз, когда вижу его, невольно вспоминаю, насколько близок я был к тому… Я думаю о том, что едва не потерял Кассандру навсегда. И я до сих пор вижу кровоточащую рану на ее лбу, до сих пор слышу ее крик. Не исключено, что этот медальон подарил Делии тот негодяй, который правил тогда лошадьми. Но, увы, Кассандре ужасно нравится эта проклятая побрякушка. Иногда меня мучает мысль… Мучает мысль о том, что если бы мне удалось избавиться от медальона, то удалось бы забыть Делию — вычеркнуть прошлое из памяти.
Эйдан тяжко вздохнул, потом вновь заговорил:
— Через восемь месяцев после гибели Делии я пробрался к Кэсси в спальню, когда она спала, и, незаметно сняв с ее шеи медальон, спрятал проклятую безделушку. Я хотел его уничтожить, расплющить, разбить молотком… До сих пор не понимаю, почему не сделал этого сразу, как только вышел из комнаты Кассандры. Этот медальон — словно символ моего бессилия, Нора. Бессилия перед Делией.
— Но, Эйдан, почему же…
— Не перебивай, пожалуйста. Так вот, я спрятал медальон. Когда же Кэсси обнаружила пропажу, с ней сделалась истерика — я никогда не видел ее такой… Поэтому пришлось вернуть малышке украшение. Я сделал вид, что чудесным образом нашел его. Тогда я выглядел в глазах дочери настоящим героем.
— Ты действительно для нее герой. Самый настоящий. Когда мне стало ясно, что это она автор писем, приходивших ко мне в Англию, я поняла, насколько сильно она тебя любит.
— Не меня, Нора, а вымышленного человека. Что же касается подлинного Эйдана Кейна…
— Нет, ты герой, Эйдан. Для нее и для меня.
— Но почему? Я с самого начала обращался с тобой просто ужасно.
— Но ты был со мной честен. К тому же ты обожаешь свою дочь и с уважением относишься ко всем обитателям Раткеннона. И ты все-таки не отправил меня в Дублин немедленно, не прогнал меня. Ты позаботился обо мне, Эйдан, пусть даже и не хотел этого.
