- Лужок нас чуть не каждую неделю дрючит за медлительность, - поплакался Четверик. - Доложили, теперь сами не рады.
- И представьте, Лев Борисович, - воодушевленно подхватил Ознобихин. - Что все эти финансовые потоки замыкаются на наш банк. Я тут подготовил прогнозную справку по доходности...
- Кстати, насчет потоков, - голос Коломнина влился, как деготь в янтарный мед. - Что-то вы нас не больно ими балуете. Когда начинали кредитование, договаривались о двухстах миллионах оборотов на наших счетах. А по последней справке моих хлопцев и тридцати не наберется. Или это тоже - стратегический маневр?
- Обороты потихоньку переводим. Не так быстро, как хотелось бы. К концу этой недели переведем еще пятнашку. Я уже подписал. Не это сейчас главное, Четверик отмахнулся от назойливого начальника УЭБ. - Мы хотим, чтоб банк не просто обслуживал счета и проекты. Нам нужен мощный партнер. Подумайте, Лев Борисович, почему бы вам не купить блокирующий пакет акций компании. С Лужковым в принципе такой разговор был. А Гилялов, тот вообще спит и видит с вами породниться. Представляете: наш ресурс и ваша финансовая мощь...
- Но это пока разговор на перспективу, - рассудительно перебил Ознобихин, заметивший усилившуюся от такого напора настороженность президента. - Тут надо двигаться поэтапно.
- Что ж. Так и будем двигаться, - Дашевский поднялся, подняв тем и остальных.
- Это?.. - Четверик показал на развешенные схемы.
- Оставьте. Поизучаю. А насчет остального: готовьте предложения и - через Николая Витальевича. Начнем прорабатывать. Процесс сращивания - дело не одного дня.
Он пожал руки обоим, сделав одновременно жест Коломнину остаться. Ознобихину это не понравилось.
- Пока, ретроград, - как бы прощаясь, он снисходительно потрепал плечо начальника УЭБ. - Твоя б воля, всех крупных клиентов разогнал.
И, почтительно поклонившись тонко прищурившемуся президенту банка, вышел вслед за Четвериком.
- Лев Борисович! Должен все-таки сказать... - Коломнин начал подниматься. Но Дашевский жестом осадил его на место.
- Не хуже тебя все вижу, - в своей стремительной манере перебил он. Только правда здесь не твоя, а Ознобихина: без риска на новые рубежи не прорваться.
Переполненный происшедшим разговором, быстро заходил по кабинету.
- В главном они с Четвериком правы. Засиделись мы, увы! Создавали чисто банковский бизнес. В приватизации не поучаствовали. Потому холдинга толком до сих пор не имеем. За счет этого всем проигрывали: Березовскому, Потанину, даже Виноградову. А здесь в самом деле шанс: компания-то задумана как большой Лужковский кошелек. Да что кошелек? Кошелек - это "Система". Здесь - бумажник! Тут не только деньги. Тут ворота в такую политику, к какой прежде подступиться не могли. Это шанс разом через черт знает сколько ступенек прыгнуть. Шанс, которым не бросаются! -брусничные глаза Льва Борисовича излучали азарт и нетерпение.
