— Бунтуют? — ахнула Летиция.
— Как бы мне хотелось, чтоб Луи в полной мере осознал, что происходит в Овенштадте, — сказала Аспазия.
— Может, маме поговорить с ним?
— Я думала об этом, — ответила тетушка, — потому что считаю: она единственный человек, который может заставить Луи проявить свою волю, убедить его предпринять что-нибудь, пока еще не слишком поздно.
— Тогда почему бы вам не поговорить с ней? — спросила Летиция.
Тетушка умолкла, затем после паузы сказала:
— Я и об этом думала, дорогая, думала уже давным-давно. Но я знаю, как успела настрадаться ваша семья из-за ненависти и ревности этой женщины. Так что это может лишь осложнить дело.
Летиция и без того знала, что кузина Августина подозревает, что муж ее встречается с матерью, обсуждая различные политические вопросы, что ставило обоих в двусмысленное и даже опасное положение.
— Но что же нам тогда делать? — спросила она.
— Любоваться римским цирком, полагаю, — ответила тетушка.
— О нет, нет! — воскликнула Летиция. — Нельзя допускать свадьбы! Нельзя сидеть сложа руки и спокойно наблюдать за тем, как Стефани с Кирилом будут страдать до конца своих дней!
Тетушка улыбнулась:
— Ты говоришь прямо как твой отец. Когда он хотел помочь кому-то, никакая сила не могла его остановить.
— О, если бы папа был жив! — сказала Летиция. — Он бы обязательно помог нам действовать. Как же можно сидеть и смотреть, как страдают двое ни в чем не повинных молодых людей!
— Уверена в этом, — согласилась тетушка, — Но даже ему было бы совсем не просто найти выход.
— Но он должен, должен быть, этот выход! — пылко воскликнула Летиция. — Сегодня вторник, а значит, король прибудет в замок Тхор ровно через восемь дней.
Она говорила с такой страстью, что, глядя на нее с умилением, тетушка подумала: «До чего хороша!»
«Слишком красива, чтоб сидеть взаперти в маленьком жалком домике на задворках, — сказала она себе. — И слишком красива, чтобы ее присутствие могла спокойно снести эта женщина».
И внезапно Аспазия почувствовала себя ужасно старой и безобразной.
Затем с особой проницательностью, свойственной иногда людям, подошедшим к краю жизни, она сказала:
— Не знаю, как ты добьешься этого, дитя мое, но твердо уверена в одном: раз уж ты настроена столь решительно и борешься за справедливое дело, то непременно сумеешь отыскать способ помочь Кирилу и Стефани!
Когда Летиция возвращалась домой, в ее ушах все еще звучали слова старой тетушки. Словно зов трубы, побуждающей к решительным действиям.
