Мей подала каждому деревянную миску с вкусно пахнущим супом. К нему — хлеб грубой выпечки из ячменной муки. Эдвард понял, что стола здесь нет. Они ели, сидя на табуретах, придвинутых к огню. Эдгарсон сразу забыл обо всем и набросился на суп. А Эдвина нашла более возвышенную пищу — пищу для души: она с жадным вниманием смотрела, как ест Эдвард. Спать легли рано, как только огонь догорел, потому что никакого освещения в хижине не было. Мей положила на пол подстилки из камыша. Они с мужем укрылись одной овечьей шкурой, а вторую отдали Эдварду. Часы шли, а Эдвард лежал без сна, размышляя, что принесет ему утро, да он и боялся спать, так как теперь ему снились только страшные сны. Эдвина уснула сразу же, и сны ее были полны той волнующей радости, о которой она раньше и представления не имела.
Ги де Монтгомери ехал верхом впереди своего отряда. То, что он видел вокруг, ему нравилось. По мере того как они продвигались к Лондону, деревни и вся местность вообще становились богаче и привлекательнее. Когда Ги вступил на земли Годстоуна, он понял, что выберет себе эти места. Ему показалось, будто он вернулся домой. Ги не жалел ни о чем, что оставил в Нормандии, и меньше всего он печалился о своей злобной супруге. Несколько лет назад в схватке с врагом погиб один землевладелец, которого Ги попросил о помощи. У него осталась юная дочь. Молодой рыцарь почувствовал себя ответственным за девушку и женился на ней. Скоро супруги поняли, что не подходят друг другу. Она оказалась алчной брюзгой. Ее совершенно не удовлетворяли те средства к жизни, которыми располагал Ги, и до смерти раздражали его братья. У нее были грубые черты лица и еще более грубый язык. Когда Ги стал уходить в дальние военные походы и подолгу отсутствовать дома, это устроило и ее, и его. «И даже с нашими маленькими дочками она обращается, как злобная тварь!» — гневно подумал Ги.
Леди Элисон выслала разведчиков, чтобы те следили за приближением нормандских отрядов. Получив от них сообщение, что войско на подходе, она собрала во дворе всю женскую челядь, расставила по всем углам стражников с белыми флагами, а сама стала у дверей вместе с Лили, поджидая завоевателей.
Когда нормандские всадники, походившие на огромных чудовищ, въехали во двор Годстоуна, все саксы, встречавшие их, затрепетали от ужаса.
Ги подъехал прямо к леди Элисон, всем своим видом показывающей, что она — глава этой челяди. Он натянул поводья, бросил на нее свирепый взгляд и зарокотал громовым голосом:
