А еще, наверное, он никогда не танцевал с женщиной вальс при свете хрустальной люстры и никому не говорил о любви… не говорил, что будет любить всегда…
Он казался человеком жестким, сообразительным — и слегка грубоватым. Взглянув на него еще раз, Кэтлин подумала, что, похоже, он чем-то недоволен.
А вот чем — она понятия не имела и даже не стала строить никаких предположений. У нее не было времени размышлять о красивых незнакомцах, в особенности о ковбоях, насчет которых миссис Каспер постоянно предостерегала ее в течение всех дней путешествия.
Ей нужно было найти Уэйда Баркли, старшего ковбоя своего покойного отца, и добраться до ранчо «Синяя даль».
— Хоуп, Вайоминг! — рявкнул кучер дилижанса, рывком распахнув дверцы. Ворча, он опустил подножку, и Кэтлин простилась с миссис Каспер, стиснула затянутыми в перчатки пальцами розовый атласный ридикюль и осторожно ступила на пыльную мостовую.
Хоуп. То есть Надежда. Вот что лелеяла она в душе, вот что поддерживало ее. Надежда на то, что продажа ранчо пройдет гладко и быстро, на то, что удастся как можно скорее вернуться к Бекки.
Надежда на то, что больше их не настигнут никакие беды.
Кэтлин посмотрела в оба конца улицы. Красивый ковбой выпрямился и принялся ее рассматривать, но девушка решительно проигнорировала его. Заметив пожилого человека с толстым животом в огромной белой шляпе-стетсоне, направляющегося к ней, она почувствовала облегчение.
Выглядел он в точности так, как она его себе нарисовала. Добродушный, мягкий, нечто вроде дядюшки. И пунктуальный — Кэтлин была рада, что он встретил дилижанс вовремя.
— Вы миз Саммерз, верно? — Мужчина прищурился, глядя на нее, но Кэтлин обратила внимание не на его близко посаженные глаза и не на родинку на подбородке, а на нос, красный, как свекла, формой похожий на картофелину. — А я…
— Да, конечно, я знаю, кто вы. Добрый день, мистер Баркли. Я рада, что вы приехали вовремя.
— А?
Человек споткнулся, чуть не упав на нее, и Кэтлин машинально протянула руку, чтобы поддержать его. Ощутив, что от него несет спиртным, она насторожилась.
— Мистер Баркли… как вы себя чувствуете?
— Чего? Распрекрасно, маленькая леди. Но лучше зовите меня Уэсли.
— Уэсли? А я думала, ваше имя Уэйд…
— Да нет, золотце, чего-чего, а уж свое-то имя я знаю. Он игриво потрепал Кэтлин по подбородку, а когда она, отпрянув, в полном изумлении посмотрела на него, запрокинул голову и разразился громким утробным смехом.
— Не нужно сердиться, золотце. Значит, вы давно потерявшаяся маленькая дочка старика Риза. И к тому же такая славная молодая кобылка.
