– Вы водитель дядюшки? – спросила она, подавая ему руку.
Ухо Грэма резанул типично американский носовой выговор. Он подумал, что без друзей мисс Уэлдон будет трудно, и, пожимая ей руку, попытался дать понять, что она может рассчитывать на него. Между тем сердце у него от внезапно охватившего его волнения готово было выскочить из груди, и он уже проклинал старика Уэлдона за то, что тот отправил его встречать девушку.
Живи она в Америке, так никогда и не узнала бы всей правды о своем опекуне. Теперь же она едва ли надолго останется в неведении относительно мрачных тайн, хранимых Уайдейл-холлом, холодным, словно окостеневшим домом, который, подобно страшному шраму – нет, подобно огромной разверстой ране – лишь уродовал окрестный пейзаж с живописным холмом, отлого сбегавшим к реке. Здесь, в Пеннинских горах, в широких долинах Дербишира, мир представал в своей первозданной красоте, однако Уайдейл давно утратил всякую связь с окружавшим его очарованием. Когда-то вид этого старинного дома также ласкал глаз, но Джиффорд Уэлдон сделал все, чтобы убить его живую душу.
Бедное дитя! Джон Грэм наконец выпустил из ладони руку девушки. Он решил пока ничего не говорить Эми, чтобы не тревожить ее преждевременно. Он постарался быть раскованным, оживленным.
– Удивительно, как это мы друг друга сразу узнали, правда?
Эми кивнула.
– Лиззи… то есть, я хотела сказать, миссис Эберкромби, экономка моего дяди, писала мне о вас. К тому же, наверное, дядя Джиф показал вам мою фотографию.
– Совершенно верно, мисс, – сказал Грэм, лучезарно улыбаясь.
– Куда теперь, мистер Грэм? – спросила Эми.
– Я посажу вас в машину, а сам вернусь сюда, чтобы забрать ваш багаж.
Они подошли к черной машине, и Грэм распахнул заднюю дверцу.
– Вы не будете возражать, если я сяду впереди, рядом с вами? – простодушно спросила Эми. – На заднем сиденье одной безумно скучно.
– Напротив, мисс Уэлдон, мне это будет только приятно. Мне редко удается с кем-то поговорить, когда я за рулем.
Эми сняла пальто и устроилась на переднем сиденье.
Проводив взглядом Джона Грэма, который отправился за ее багажом, Эми откинулась на подголовник. Она не любила самолеты и плохо переносила взлеты и посадки, хотя во время полета ей и удалось немного вздремнуть.
В мыслях Эми перенеслась обратно в Бостон и стала думать о Кейт и Марти. Она надеялась, что они будут не слишком скучать по ней, хотя сама без них чувствовала себя тоскливо и одиноко. Двенадцать лет они были одной семьей. Это была настоящая семья, по крайней мере до того дня, когда им сообщили, что Кип пропал без вести.
