– Вадик Васильев – самый неразгаданный мой ученик, со множеством неизвестных. Сейчас он заболел, мы из-за него на карантине сидим. Очень способный мальчик к математике, самый сильный в классе.
И уроков не делает, занятия пропускает, но, как ни спрошу его по математике, на все вопросы отвечает, и никакого труда ему нет, – светлая головушка! А вот по русскому языку слаб, и думаю я, пожалуй, придет ся из-за русского…
Дима так и подскочил:
– Наталья Савельевна! Подождите, пожалуйста, не делайте этого! Мы с Вадиком в больнице и русским, и чтением занимаемся, он подтянется, вот увидите!
Димина горячая защита произвела на Наталью Савельевну впечатление, никогда мать Вадика так страстно не защищала сына. Нонка ждала удара заслуженно, но Наталья Савельевна, словно уловила ее состояние, ничего про нее не сказала, подумала: "Пришла все-таки на собрание, лед тронулся".
– У кого ко мне есть вопросы, подходите, а собрание на этом заканчивается! Что хотела – сказала, а что забыла – в другой раз, не последняя наша встреча. Будьте здоровы и счастливы.
Облегченно вздохнули родители. Женщины кинулись к Наталье Савельевне про своих детей расспрашивать, про многих она и словом не обмолвилась, оставив возможность узнать про них в личной беседе.
Товарищ Щукин кинул клич: "Мужчины, за мной!" Окружили его мужчины, и пошли они к ларьку с пивом.
Наталья Савельевна видела, как шла мужская гвардия по школьному двору, и подумала: "Красавцы все, как на подбор, с ними дядька Черномор – товарищ Щукин!"
И дальше все свое внимание сосредоточила она на дамах, которым было интересно узнать про своих детей, и как можно подробнее. Наталья Савельевна старалась удовлетворить их законный интерес, вспоминала мельчайшие подробности, смешные и серьезные случаи и ни одну маму не оставила без внимания: она почувствовала себя всеобщей матерью.
Когда отцы, папочки и папаши первоклассников шли по улице, они еще помнили про школу, про родительское собрание, про своих детей, но стоило им чисто мужской компанией влиться в очередь за пивом, как начались у них разговоры, далекие от всего предыдущего, и малое знакомство не было тут помехой.
Дима долго сомневался – идти ли ему, в форме все-таки, но Щукин сказал:
– Ты, товарищ милиционер, не покидай нашей компании. Будешь за общественным порядком наблюдать. Кто нарушит, ты того раз в мешок, а мы тебе поможем, верно, ребята?
И "ребята" загалдели и стали перебрасываться новостями. Их интересовали футбол и хоккей. Отец Феди и товарищ Щукин заговорили про "Жигули" и стали оценивать, сравнивать с другими машинами, Максим Петрович и Дима Ярославцев говорили про свое. Неожиданно для себя Дима стал пересказывать содержание своей повести. Таким образом, Максим Петрович узнал про Невесту, про Кота и про Тимофея Павловича. И про Вадика стал Дима рассказывать, а вскоре, когда выпил кружку пива, потом другую, третью, добрался и до Нонки, которая, как он ни сопротивлялся, внедрилась в его сознание.
